А вдруг она фотомодель? Сознание услужливо подсунуло образ роскошной юной грации лет восемнадцати, на бесконечных, как мой ужас, ногах. Рядом нарисовался автопортрет – девушка, утомленная прессой, с блестящим от волнения носом, одетая кое-как и – чего уж там скрывать! – порядком растрепанная. Это был настоящий, не придуманный кошмар – и с ним нужно было что-то делать.
– Колонотерапия. – Нина, как всегда, была настроена радикально. – Три сеанса – минус пять килограммов и отличный цвет лица!
– Мда... И куча воспоминаний. Следующий. – Мое унижение и так было достаточным, и я решила не добавлять к нему новых красок. Ей достанутся и мужчина, и клубника, а я должна довольствоваться гигантской клизмой? Ну уж нет!
– Сбор информации. – Катя крутила в тонких пальчиках остро отточенный карандаш. – Явки, пароли, а главное – фотографии! Нужно понять, кого мы так боимся. Может оказаться, что все не так запущено.
– Или наоборот! – вдохновилась Нина. – Все очень запущено. Она – бывшая доярка-энтузиастка, страдает булимией и облысением.
– Нина... – зашипела я.
– Хорошо! Вместо булимии возьмем рабочий вариант – метеоризм. В меню будет свежая капуста? Или, может быть, бобовые? Капустка – это так гламурненько.
– Мои подруги – сволочи, которые танцуют и веселятся на осколках моей личной жизни! – взвыла я. Почему-то от мысли, что жена Коврова некрасива, мне стало еще хуже. Ведь тогда получается, что он ее действительно... любит. Резкая боль в желудке заставила меня вздрогнуть и согнуться почти пополам. – Воды, – простонала я.
– Сестра, пить, – закричала Нина официантке. – Милочка, выключай Дездемону. Рано петь заупокойные молитвы, Катя дело говорит. Наденем парики, очки и выследим его супругу. Сделаем парочку фотографий. Скрытой камерой. Удачные снимки потом продадим... Сергею.
– А неудачные – Альке, – мрачно продолжила Катя. – Что именно нам известно об этой женщине?
– Немного. Она ездит на «Mini Cooper». Курит сигареты «Salem» с ментолом. Работает корпоративным юристом. Подозреваю, что она вполне может оказаться хорошим человеком. Это-то и ужасно. – Я сделала судорожный глоток из запотевшего стакана.
Почему-то в ситуации с чужими женами всегда легче, если они оказываются неопрятными любительницами культа вуду и осквернения памятников старины. Хотя таких наверняка меньшинство. Обычные же уютные, домашние жены так очаровательны, милы и приятны, что сама мысль о том, что ты пыталась, сама того не ведая, украсть у них супруга, может довести до ручки.
Я окончательно запуталась. Найдя себя в магазине Pinko у платья, которое я решительно не могла себе позволить, я осознала – мне все еще рано говорить о том, что эта история завершена. Ну почему, почему я не могла отпустить все, что случилось, и продолжать жить спокойно? Почему я отчаянно надеялась на то, что в его жестоком сердце поселилась хотя бы капелька любви ко мне? К тому, как я смешно морщу нос, когда чищу зубы, к моей привычке перебегать дорогу в неположенном месте и везде заказывать морковный сок... Почему мне до сих пор хотелось оставаться для него особенной? И главное – почему я начала оправдывать его поступок, коварный обман сразу двух женщин? Что было не так со мной?