Джордж Нойс улыбнулся сквозь слезы и медленно-медленно покачал головой:
— Ты не можешь одновременно убить Лэддиса и открыть всю правду. Придется делать выбор. Ты это понимаешь?
— Где он?
— Скажи, что ты это понимаешь.
— Я понимаю. Где он?
— Ты должен сделать выбор.
— Я не буду никого убивать, Джордж.
Глядя через решетку на Нойса, он сам поверил в сказанное. Если такова плата за то, чтобы этот доходяга, жертва страшной системы, вернулся домой, он отложит свою вендетту. Не откажется от нее, а перенесет на потом. В надежде, что Долорес его поймет.
— Я не буду никого убивать, — повторил он.
— Лгунишка.
— Нет.
— Она умерла. Отпусти ее.
Он прижался к решетке заплаканным улыбающимся лицом, держа Тедди под прицелом своих запухших глаз.
Тедди почувствовал комок в горле. Вот она сидит в июльской дымке, освещенная тусклым оранжевым светом фонарей, как это бывает летом после городского заката, и смотрит, как он паркуется у дома, и дети, на пару секунд прервавшие уличный бейсбол, возобновляют игру, а над ее головой выстиранное белье полощется на ветру, она смотрит, положив подбородок на запястье и отведя зажженную сигарету к уху, как он идет к ней, в кои-то веки с цветами, и сразу видно, что она его единственная любовь, его девушка, она смотрит, словно пытаясь запомнить его походочку, и эти цветы, и саму эту минуту, а ему хочется ее спросить, с каким звуком сердце разбивается от счастья, когда один вид любимого человека заполняет все твое существо, как не заполнит ни пища, ни кровь, ни воздух, когда тебе кажется, что ты был рожден для короткого мига и что вот он наступил, бог знает почему.
Отпусти ее, сказал Нойс.
— Я не могу. — Слова вышли какими-то ломкими, неестественно звучащими, а за ними, где-то в середине грудной клетки, уже готов был вырваться крик отчаяния.
Нойс, не выпуская из рук железных прутьев, максимально отклонился назад, а голову вывернул так, что ухо оказалось на плече.
— Значит, ты никогда не покинешь этот остров.
Тедди промолчал.
Нойс зевнул, как будто то, что он собирался ему сказать, навевало на него сон.
— Его перевели из корпуса С. Если в корпусе А его нет, то остается только одно место.
Он ждал, когда до Тедди дойдет смысл сказанного.
— Маяк?
Нойс кивнул, и в этот миг погасла последняя спичка.
Целую минуту Тедди стоял, вглядываясь во тьму, а затем услышал скрип пружин, это Нойс снова улегся на койку.
Он повернулся, собираясь уйти.
— Эй!
Он застыл, стоя спиной к камере.
— С Богом.