— Это очень полезная информация, сэр, — сказал Робсон.
— И еще одно…
— Да?
— Я думаю, Гарри Гилберт ничего не знает об убийстве Криса Норвуда. В смысле, он даже не подозревает, что Норвуд мертв. Так что, если вы приедете арестовывать Анджело, он не будет знать почему.
— Спасибо, сэр.
— Вот теперь все.
— Ну, — сказал он, — старший офицер Айрстон с вами свяжется.
— Это хорошо, — сказал я, — но только…
— Да, сэр?
— Мне хотелось бы знать…
— Минутку, сэр, — перебил он, и некоторое время до меня доносился только длительный и невнятный разговор на заднем плане. — Извините, сэр, так вы говорили?..
— Вы помните, я рассказывал, что отправил Анджело компьютерные кассеты с играми?
— Еще бы! Мы отправились на кембриджский почтамт и предупредили дежурного, который выдавал почту до востребования, но он, к несчастью, отошел на обеденный перерыв и никому ничего не сказал, и как раз в это время ваш пакет и забрали. Его отдала какая-то девушка с почты. Когда мы это узнали, было уже поздно. Мы просто рвали и метали!
— Гм, — сказал я. — Так вот, Анджело снова явился с новыми угрозами, потребовал настоящие программы, и я ему их отдал. Только…
— Что «только», сэр?
— Только они не смогут ими воспользоваться. Я думаю, что, как только они приедут домой, они попытаются их запустить, и, когда увидят, что они не работают, они могут… ну, начать меня искать. Я имею в виду…
— Я прекрасно понимаю, что именно вы имеете в виду, — сухо сказал Робсон.
— Так вот… э-э… мне хотелось бы быть уверенным, что вы что-нибудь предпримете уже сегодня вечером. Если вы, конечно, сочтете, что имеются достаточные основания задержать Анджело.
— Я уже отдал соответствующие распоряжения, — сказал он. — Его возьмут сегодня же, как только он доберется до Уэлина. У нас имеются отпечатки пальцев… и несколько девушек, которые видели, как к Норвуду входили двое мужчин. Так что не беспокойтесь, когда мы его возьмем, мы его уже не выпустим.
— А можно перезвонить, чтобы узнать?
— Можно. — Он дал мне новый телефон. — Позвоните по этому номеру. Я оставлю сообщение. Вам передадут.
— Спасибо! — сказал я с искренней благодарностью. — Спасибо вам большое!
— Мистер Дерри!
— Да?
— А что не так с кассетами на этот раз?
— Да я в коробки магниты вложил…
Он расхохотался.
— Надеюсь, мы с вами еще увидимся! — сказал он. — И спасибо вам. Большое спасибо!
Я повесил трубку и улыбнулся, представив, как три мощных постоянных магнита уничтожали все записи на кассетах. Плоские черные брусочки, длиной в два дюйма, шириной в три четверти дюйма и толщиной в три шестнадцатых. Я запихнул по одному в каждую коробку. Они были такие же черные, как и сама пластмассовая коробочка. Если не присматриваться, можно принять их за деталь самой коробки. К Гилберту я их вез по отдельности, кассеты в одном кармане, а коробки в другом, а после того, как мы проверили кассеты, я их засунул в коробки. Поместить магнитофонный записи рядом с такими магнитами — все равно что наспех протереть доску мокрой губкой: кое-какие следы записи останутся, но толку от них никакого не будет.