— Мы никого не убиваем, — резко сникла она. Всю ее спесь будто рукой сняло. — Просто иногда так получается. Но ведь ты остался жив.
— В любом случае, получается, что чужая жизнь для вас не так уж и значима, — продолжал настаивать он. — Гораздо важнее продлить свой род.
— У нас нет другого выхода, — терпеливо повторила берегиня. — И не смей винить нас. Так устроено природой.
— Лесные амазонки, — усмехнулся Николай.
— Кто лесные? — не поняла Березонька.
— Амазонки, — повторил он. — Женщины, живущие отдельными племенами и убивающие мужчин после соития.
— Мы их не убиваем! — отчаянно вскрикнула берегиня. — Мы не виноваты, что люди такие слабые.
— Послушай, а почему у вас нет своих мужчин? — вдруг осенило Николая. — Вы что, убиваете рожденных мальчиков?
— У берегинь никогда не рождаются мальчики, — уже спокойно ответила Березонька. — Хотя, я слышала, что много сотен лет назад, такое произошло. Одна из берегинь родила мальчика, а душу ему не нашли. Души маленьких мальчиков и мужчин сразу поднимаются вверх, они не оплакивают свою несостоявшуюся любовь, не мечутся вокруг своих могил. Для них это не так важно. Поэтому тот мальчик так и остался бездушной куклой, живой оболочкой, которую похоронили под плачущей липой. Она до сих пор поливает его своими слезами. Скорбит по нему и Тайга. Ведь он мог стать ее единственным сыном.
— Только его матери было все равно, — укоризненно покачал головой Николай. — Как же вы легко расстаетесь со своими детьми. Девочек — Тайге, мальчиков так и вовсе на помойку.
— А как у вас? — заинтересовалась берегиня. — Неужели вы сами растите своих детей? Ведь если ваши женщины живут с мужчинами всю жизнь, то у них может родиться много детей. И что с ними со всеми делать? Ведь они отнимают столько времени и сил! Когда же заниматься собой, своими обязанностями. Когда веселиться и играть?
— Дети — это счастье, — задумался Николай. — Но, к сожалению, и среди людей есть такие, которые сознательно отказываются от своего потомства. Но наше общество хотя бы осуждает таких родителей, а у вас это считается нормой. Вы — как кукушки.
— Ты назвал имя этой птицы, как обидное, — удивилась берегиня. — Но у нас с ней действительно родственные души. Она, как и мы, заботится о своих детях, передавая их под опеку других пернатых. Ведь она не выбрасывает их, не заклевывает до смерти. Она знает, что ее птенцов вырастят, поставят на крыло, научат добывать себе пищу.
— Как благородно, — ухмыльнулся он. — Знаешь, Березонька, сначала берегини показались мне женским идеалом: чистые, наивные, добрые, необыкновенно красивые. Но один этот недостаток перечеркивает все вышеперечисленные. Поэтому, чего бы мне это ни стоило, я заберу отсюда Рябинушку. Она будет жить со мной и, даст бог, с нашими детьми.