Человек, похожий на Хуана, недобро сощурился, но ответил юноше снова Жозеф.
— Да! — иронично согласился он. — Мы — только отражения настоящих людей, некогда живших на этой планете. Впрочем, один по-прежнему живет здесь.
— Не один, а три, — улыбнувшись, поправил его Хозяин. — И двое из них сейчас стоят рядом со мной.
Влад недоуменно покосился на Костю, тот непонимающе пожал плечами. Фантом Хуана издал короткий сухой смешок, скорее напоминающий кашель, и, вскинув голову, посмотрел на пленников. Черные глаза полыхнули зеленым пламенем.
— В чем дело, мальчик? Ты удивлен?
Влад попробовал собраться с мыслями. Происходящее представлялось теперь еще более безумным кошмаром, чем все предыдущие месяцы.
— Понять не могу, о каких двоих вы толкуете, — произнес, наконец, он, стараясь говорить по возможности высокомерно.
В улыбке Хозяина появилось что-то змеиное, некая ядовитая торжествующая нотка.
— Я толкую о тебе и твоем друге.
— Что?! — Владу показалось, будто в помещении стало очень душно, хотя в лишенные стекол окна беспрепятственно проникал морозный воздух. — Это попросту бред!
— Вот именно! — горячо поддержал приятеля Костя. — Я многое слышал за те сумасшедшие полгода, которые мы прожили в этом средневековом мире, но такого…
— Нам по девятнадцать лет, — подхватил его друг. — А не по триста девятнадцать! И даже не сто девятнадцать!
Их яростные возражения не произвели на Хозяина особенного впечатления.
— Раньше вы выглядели иначе.
— О, это я уже слышал! — повысил голос Влад и, обернувшись к бледному и потному, не смотря на изрядный холод, Косте, язвительно сказал: — Буддийские бредни!
— Какие-какие?! — ошалело взглянул на него бывший сокурсник, явно ничего не поняв.
Влад выругался сквозь зубы и попробовал объяснить подоходчивее:
— Ну, вроде перевоплощения душ! Реинкарнация! — и, вновь обращаясь к Хозяину, брезгливо осведомился: — И кем я же был в прошлой жизни? Может быть, знаете?
— Знаю, — подтвердил тот. — Ты, Влад, был прообразом Николя. А твой приятель — Робертом.
Звон в ушах… Мир стремительно вертится, теряясь в калейдоскопе красок… звуки сливаются в невообразимый хор… И вот на поверхность вырывается отчетливый голос Кости:
— Глупости! Как я мог быть Робертом? Он жив еще!
— Это фантом, — одними губами шепнул Влад, постепенно приходя в себя. Кажется, он умудрился устоять на ногах. Или Николя заботливо поддержал его? Ненавистное имя обожгло, словно раскаленное железо, и парень сердито выпалил: — Я не мог быть садистом! Я не мог быть таким чудовищем!
Кто-то сжал его запястья будто стальными клешнями, по правому плечу прокатилась волна боли…