— Всегда у вас что-нибудь найдется под рукой, — улыбнулся Витковский.
— Это все известковые отложения довоенных лет.
— То есть?
— Говорят, что с течением времени в жилах откладывается известь. А за те годы немало накопилось известки и в душах некоторых товарищей.
— Вы, понятно, себя-то не причисляете к больным «склерозом души»?
— Хворал и я, хворал. Только в легкой форме, без тяжелых осложнений.
Витковский не принял вызова. Там, у доски показателей, он бы схватился с ним, а сейчас эта штилевая степь, этот встречный теплый ветерок, эти кулиги подснежников по обе стороны дороги настроили его миролюбиво. На обратном пути неплохо бы, пожалуй, завернуть и к Журиной, да попутчик неподходящий.
На первое отделение, к Нефедову, они не попали: ничтожный ручеек, который летом норовит уйти под землю, ища спасения от зноя, так разбушевался, что от деревянного мостика не осталось и следа. Пришлось круто повернуть на юг, где за железной дорогой находилось второе отделение. Но и тут не повезло — Кондратенко уехал в поле.
— Хозяйственный мужик, у него земля не переспеет, — говорил Захар, усаживаясь в машину, явно довольный тем, что еще одна встреча не состоялась.
— Теперь давай к к а д е т а м, — сказал Витковский угрюмому, вечно чем-то расстроенному шоферу. (Тот уже знал, что кадеты — это молодые агрономы из сельхозинститута, назначенные прошлой осенью управляющими третьим и четвертым отделениями совхоза.)
— Работнички, а? — директор энергично повернулся к Захару, всегда располагавшемуся, как и должно секретарю, на заднем сиденье автомобиля. — Внимательно выслушают, не возразят, даже козырнут на прощание, но все сделают по-своему. Это какие отложения, каких годов? Может быть, объясните, Захар Александрович?
— Зря преувеличиваете. Если же иной раз и случится так, то ведь им на месте виднее. Дайте возможность людям проявлять инициативу.
— То есть не выполнять приказы? Тогда мне, зажимщику подобной инициативы, надо убираться отсюда, пока не поздно!
— Зачем горячиться, Павел Фомич? Я считаю, что вы много сделали для совхоза. Добились ассигнований, наладили строительство отделений, пополнили тракторный парк новыми машинами.
Витковский с трудом выслушал его, подергивая плечами.
— То есть вы не против такого директора, который, надев генеральскую форму, отправляется в область за деньгами, строительными материалами, грузовиками и прочими благами, предоставляя подчиненным полное право вести хозяйство по их усмотрению. Понятно. Но я порученцем никогда не был, эта роль совхозного толкача при облисполкоме меня не устраивает. Я вызвался поехать на целину не ради славы: мы с ней не сошлись характерами еще в молодости (помните, рассказывал вам?). Я не агроном, не зоотехник, не инженер, но я почти тридцать лет воспитывал в армии молодежь, поэтому никогда не считал себя оторванным от жизни. Военные имеют дело с разнообразным человеческим материалом, по которому можно без ошибок судить, что происходит и в городе, и в деревне. Не скрою, мы всегда отдавали предпочтение крестьянским парням. Понятно, у них меньше знаний, но куда больше скромности, дисциплины, рвения к службе. Глядя на них, я и не догадывался, признаться, что в деревне еще мало порядка. Что, опять известковые отложения виноваты?