Офицеры встали. Синев поднялся позже всех — и тут же встретился глазами с Витковским. Тот быстро вошел из соседней землянки, откинув плащ-палатку, которой закрывался вход. Повелительным жестом он дал знак, чтобы все сели. Комдив посторонился, уступая ему председательское место.
Витковский тоже был усталым, но храбрился. Одетый, как всегда, очень просто — в саржевой гимнастерке, аккуратно перехваченной солдатским ремнем, — он выглядел юношески стройным, гибким. Наглухо пришитые полевые погоны мягко облегали его плечи, на груди гвардейский значок, — и больше ничего.
— Товарищи офицеры, — сказал он глуховатым голосом. — В то время, когда по всему фронту успешно развивается наше наступление, мы с вами топчемся на месте. Дивизия опять не выполнила боевую задачу. Позор, — негромко добавил он, покосившись на комдива; тот сидел рядом с ним, тяжело облокотясь на стол. — Командующий армией приказал: к исходу завтрашнего дня, овладев совхозом, выйти на рубеж... — Не глядя на карту, он стал перечислять населенные пункты и высоты, которые давно уже казались всем буквально недосягаемыми, пусть до них напрямую и не больше десятка километров. — По имеющимся у нас разведданным, противник готовится к глубокому отходу в общем направлении на юго-запад. Не дать ему оторваться, преследовать его по пятам и с ходу, на его плечах, форсировать Днепр в районе Днепродзержинска — вот дальнейшая оперативная задача армии. Вопросы ко мне будут?
Вопросов не было.
— Тогда у меня есть. Подполковник Кривченко?
— Слушаю вас, товарищ генерал-майор, — встал и вытянулся командир стрелкового полка.
Витковский поморщился: он не любил, когда его называли генерал-майором, а не генералом.
— Это я хочу послушать вас, подполковник. Почему вы сегодня не сумели зацепиться правофланговым батальоном за высоту с отметкой 192? В чем дело? Отвечайте кратко, без ссылок на артиллеристов.
— У меня в ротах осталось...
— Старая песня! Садитесь. Подполковник Феоктистов, объясните мне, пожалуйста...
Для каждого был заранее приготовлен неожиданный вопрос. Никому, конечно, не хотелось оказаться двоечником, и Синев, ожидая своей очереди, тщательно перебирал в памяти все неудачи минувших дней. Он оказался в выгодном положении: Витковский назвал его последним. Но вопрос, обращенный к нему, прозвучал особенно резко:
— Кто вам дал право, майор, самовольно менять огневую позицию на северо-западных склонах высоты 157?
— Я действовал по обстановке, товарищ генерал-майор.
— То есть?
— Учебная рота соседней дивизии, обеспечивающая стык, внезапно отошла, бросив мои батареи без всякого прикрытия.