— Нет, я не говорил.
— Спасибо, друг. Я знаю, как ты к ней относишься, и знаю, как ее любят дети.
— Сестра. Что тут скажешь? — вздохнул Хуан.
— Одно скажу точно: Анита из нее бы душу вытрясла, и все бы закончилось грандиозным скандалом.
— Ты сам-то как?
— Отлично, Сарита в прошлом. Мужчины обернулись, когда услышали громкое падение. В кабинет ввалилась собственной персоной Сарита. Она неуклюже растянулась на темно-коричневом паркете лицом вниз. Брови Хуана взлетели до небес. Он встал с кресла и уперся
руками в столешницу.
— Тебе что-то нужно? — невозмутимо поинтересовался Кирилл по-русски.
— Прекрати! Ты же знаешь, что я ненавижу этот ужасный язык и все что с ним связано!
— Тебе что-то нужно? — повторил он вопрос по-испански, внимательно глядя в глаза другу. Он видел, как он сдерживает смех. Кирилл нарочно злил девушку, и Хуан прекрасно это понимал.
— Смотри на меня!
— Ну, посмотрел. Дальше что? — мужчина равнодушно посмотрел на Сариту. На ней было надето вишневое бархатное платье с глубоким декольте. Черные волосы свободно лежали на плечах.
— Если ты что-то хотела, сестренка, можно было постучать и войти, а не вваливаться, как это сделала ты.
Сарита сердито топнула ногой и, круто повернувшись, выскочила из кабинета. Ей в след донесся раскатистый смех мужчин.
— Долго она этого не забудет, — проговорил Кирилл.
— Надеюсь. Приступим?
— Да. Не возражаешь, если я усядусь на диван, а не на эти стулья для пыток?
— Как ты выразился, эти стулья для пыток, отлично помогают в бизнесе.
— Я бы тоже согласился, на что угодно лишь бы поскорее убраться с них.
— Вот- вот, — рассмеялся Хуан, и они начали обсуждать дела. Сарита больше не подслушивала.
Она снова опростоволосилась. Ей стало любопытно, о чем будут говорить мужчины. И надо же было такому случиться! Она неудачно прислонилась ухом к двери, и она открылась.
— За что? Я ведь только хотела узнать будут ли они говорить обо мне, — горестно спросила девушка у отражения. Она решилась на радикальные меры. Если сегодня ничего не получится, она оставит его в покое и не будет больше донимать его бесполезными звонками. Сарита решила пережить еще одно унижение.
— Анита, можно тебя? — спросил Кирилл девушку после ужина.
— Конечно.
— Должен поблагодарить тебя за радушный прием, но мне нужно ехать. Не хочется вас стеснять, да и мой дом пустует.
— Я тебя понимаю. Только на ночь, глядя, не отпущу. Поедешь после завтрака, и это не обсуждается.
— Есть мэм! — Кирилл шутливо отдал салют.
— Проказник, — упрекнула она его. — Ты плохо влияешь на моих детей.
— Зато приношу праздник в жизнь. Ведь так?