Сколиодои горело.
* * *
— Госпожа.
— Покорись.
— Ты вызвала меня.
— Когда я вызывала тебя в прошлый раз, ты не прибыл.
— У меня не было времени.
— У Иеронима Бербелека не было времени. Не подходи!
— Не подхожу.
— Видишь тот камень над ручьем?
— Да.
— Разверни кольчугу.
— Тяжелое.
— Чистое ге. Но вот Форма — Форма должна быть такая.
— Кривой Меч. Ну, конечно.
— Сколиоксифос. Подними. Выше. Погляди на землю.
— Что это такое?
— Его тень. Сколиоксифос Искривляет все, даже свет. Если бы его взял в руку человек с более слабой Формой — она не осталась бы рукой. Если не можешь подвесить его, заворачивай в эту пуриническую кольчугу. Она должна выдержать достаточно долго.
— Хммм… Лезвие совершенно тупое.
— Сколиоксифос не служит для того, чтобы рассекать Материю.
— У меня есть такой же стилет…
— Твой стилет предназначен на людей. Сколиоксифос рассекает керос, неважно чья, какая морфа в нем как раз отпечатывается. Человека, адинатоса, кратистоса, бога, самого мира. Пользуйся им с величайшей осторожностью, трое великих текнитосов сошло с ума, выковывая это оружие.
Пан Бербелек размахивается Сколиоксифосом и бьет сверху в валун над ручьем. Камень растапливается, стекает в воду, там, с шипением расщепляется на тысячу огненных стрекоз, которые тут же взлетают в небо над рощей Госпожи и алой тучей пролетают через зеленый диск Земли.
— Так.
— Знаю, что тебя искушает. Лучше уже, иди.
— Ты ничего не знаешь, женщина. Можешь иметь лишь надежды.
— Софистес Антидектес считает, что ты привлекла их сознательно, именно так начался твой план возвращения власти над Землей без необходимости покидать Луны. Ты останешься здесь, но твоя морфа с такой же неизбежностью охватит царства Низа. Они были правы, подозревая тебя с самого начала. Твоя дочь, моя дочь, ты — единственная Госпожа. До сих пор я склонялся к мнению, что ты попросту используешь ситуацию, как ее использовал бы любой кратистос; не могла ведь ты знать об адинатосах, не могла спланировать того, что приходит из-за пределов постоянных заезд. Но теперь уже начинаю…
— Эта макина в небе над нами — ее перпетуа мобиле вращаются вокруг оси моего сердца, ты не успеешь еще поднять меча, как этхер перемелет тебя в архе.
— Пускай и не сегодня, но когда-нибудь я еще увижу страх на твоем лице.
— Уйди.
— Ты можешь надеяться лишь на то, что я не переживу встречи с кратистосом адинатосов. Но я ее переживу, видел свой кисмет, и говорю тебе, что выживу и вернусь, встану тогда перед тобой и…
— Уйди!
— Не знаю, когда, но в один прекрасный день, лицом к лицу…
— Прочь!
— Поблагодарю тебя за все, что для меня сделала.