— А зачем тогда вы все это купили? — удивился Виктор.
— Из-за аккумуляторов, — пояснил Ланге, — мне как-то говорили, что нам не хватает мощных и компактных аккумуляторов. Конечно технологию их производства мы добудем. Но образец тоже очень поможет.
— Дальномер приобрели для прицелов?
— Нет, просто очень полезная вещь. Может конечно и в прицелах использоваться. Но это уже наши спецы пусть думают. А так и в картографии и в строительстве очень поможет. Поймите мы не зациклены только на военных разработках.
— А баллончик с перцем?
— Знаете, можете считать это моей слабостью, но когда на тебя бросается овчарка, с желанием растерзать, подобное запоминается, — и уже серьезно заявил, — это для наших диверсантов.
— А вы разве не диверсант?
— Я разведчик, шпион, если хотите, — начал гневную отповедь Ланге, видимо, вопрос Виктора задел его за живое, — разведчик или шпион — добывает информацию, и передает ее в вышестоящие инстанции. Его дело оставаться неузнанным и гнать как можно больше информации. Знаете как у нас говорят. «Разведчик — это на 30 процентов серая личность, на 30 % психолог, и на 30 % актер».
— А остальные десять процентов? — не удержался Виктор.
— Остальные десять процентов? — уточнил Ланге.
— Это то, насколько он предчувствует ситуацию, интуиция если обозначить одним словом.
— Но вам-то не помешают, все эти газовые пистолеты, травматики, газовые баллончики.
— Виктор, поймите, вы путаете две совершенно разных профессии, шпиона и диверсанта. У шпиона задача собирать информацию, любыми, доступными ему способами, а у диверсанта, по заданию уничтожить объект или лица, информацию по которым предоставил шпион. Я между прочим не очень хорошо стреляю из пистолета. Но вот обычным перочинным ножом могу очень многих сделать. Потому что мне приходиться контактировать с разными личностями, от криминала до высших государственных управляющих, а вот диверсант «контактирует» только с охраной «Объекта», да и то не всегда.
— Вообще-то вы правы, каждый должен заниматься своим делом, и делать его хорошо, вот только у нас этого нет, — печально усмехнулся Виктор, Ланге просто пожал плечами и ничего не ответил.
Москва. Марьина Роща, жилой дом.
Август 2008 г.
Когда он пришел, то застал на кухне Отто и Виктора. Они видимо уже обсудили его проблему.
— Думаю волноваться не стоит, — подвел итог разговору Ланге, — надеюсь вы там не заговорили по-немецки?
— Нет, я прекрасно помню ваши инструкции, — ответил Отто.
— Ну и отлично. Тогда просто не придавайте этому значения и работайте дальше.
И они принялись обсуждать дальнейшие действия.