Дорога туда занимала всего двадцать минут, к тому же сразу после обеда у него не было занятий, так что времени хоть отбавляй. Правда, придется поголодать. Ничего, вечером мать — видит Бог, он ей когда-нибудь покажет! — его накормит. А иначе...
Туфли намокли. Ладно, в машине есть другие, не стоит расстраиваться. Надо побыстрее кого-нибудь найти, не может же он бегать целый день. Старуха тоже сойдет, лишь бы она не была похожа на его мать. Вот еще одна дорожка пошире, тут часто кто-нибудь прогуливается. Он продолжал бежать, не сбиваясь с темпа, когда предчувствие отозвалось легким движением в штанах. Иногда он готов был побиться об заклад, что у его члена нюх ищейки, свою жертву он чует за несколько миль.
Услыхав впереди за деревьями смех, Моллисон остановился. Рядом дорога, так что дальше учителю физкультуры пришлось двигаться осторожнее, пригнувшись, обходя колючие кусты, да и гораздо медленнее, чтобы сухие листья не предупредили о его приближении. Еще раз он услышал смех, потом женский голос кого-то позвал. Деревья здесь росли реже, а вскоре он вовсе очутился на поросшей травой тропинке. Тогда он отступил немного и стал ждать.
Через несколько минут он увидел бегущего малыша лет четырех, за ним еще одного, чуть младше. Мальчика и девочку. Мать тоже тут где-то. Он присел за толстым дубом и тяжело задышал от возбуждения. Через несколько мгновений появились две фигуры. Две женщины. Довольно молодые, не больше тридцати. Одна совсем простушка, да и толстая, а другая ничего. Немножко тяжеловата, да нет, совсем ничего. Надо дать им пройти, потом за ними, хорошо бы у них не было собаки... Вечная морока с этими собаками.
Он зажал руками рот, чтобы ничем не выдать своего присутствия, и подождал немного.
Пусто? Хорошо. Позади никто не идет. Надо быстрее. Забежать немножко вперед, потом спрятаться за деревьями и там закончить. Потом по-быстрому в школу. Одна была бы лучше, но выбирать не приходится, две тоже сойдут. Хотя когда их несколько, они держатся храбрее и потом могут заявить в полицию. Один раз две такие забросали его камнями. С тех пор ничем его не заманишь на гравиевую дорожку. Все-таки долго ему тут околачиваться нельзя. Покажется, освободится, и давай Бог ноги. Он им покажет!
Осторожно пробираясь в кустах, он сунул руку в штаны, словно желая убедиться, что там все в порядке. Глупо было сомневаться. Вдруг перед ним вырос большой куст, и он остановился, глядя поверх него. К несчастью, одна из женщин — страшненькая — обернулась в эту минуту. Он увидел, как у нее отвалилась челюсть и вся она застыла прежде, чем он успел спрятаться. Сквозь ветки он наблюдал, как она что-то говорит подруге, потом та оглянулась и тоже напряглась. Они стремительно развернулись и зашагали прочь, на ходу призывая к себе детей. Ему было понятно, что надо торопиться, тем более что на внезапность своего появления он уже никак не мог рассчитывать.