— М-м-м, нет. У вас бывает много туристов?
— А-а. — Джинти взял из-под стойки салфетку и вытер лужицу. — Мы несколько в стороне от проторенных дорог, чтобы слишком многие к нам заезжали. И нам это нравится.
В первый раз Эш слышал, чтобы владелец гостиницы радовался недостатку посетителей, и Джинти, вероятно, понял это по выражению его лица. Он бросил вытирать стойку и издал короткий смешок:
— Чтобы нас занять, хватает местных, без вторжения любопытствующих каждую весну и лето. Некоторые ассоциации бродяг такого рода навещают нас, конечно, но они понимают, что в их же интересах не болтать по всему миру и его окрестностям о нашей деревушке. Я держу одну-две комнаты на всякий случай, но, слава Богу, клиентов бывает не много.
Эш мысленно покачал головой от удивления, но решил, что ему по душе такое отношение. Местечки вроде Слита, где коммерческой погоне за случаем и удачей предпочитали покой, встречались редко в этом постоянно сжимающемся пространстве, так дай же Бог им удачи!
— Так значит, вы здесь по делу?
Эш заподозрил, что вопрос не так прост, как хозяин хотел бы его представить. Да, Джинти уж слишком внимательно рассматривал пятнышко на стойке (которое было там уже много лет, судя по его сверкающей отполированной поверхности).
— В общем-то, я приехал встретиться с преподобным Локвудом.
Джинти быстро вздернул голову, но смотрел он за правое плечо Эша — возможно, переглянулся с кем-то еще в баре.
— Я пришлю жену осмотреть вашу комнату, сэр, — сказал хозяин, и его голос звучал уже не так дружелюбно.
«Возможно, он не любит местного викария, — подумал Эш, потягивая пиво. — А может быть, недолюбливает разговоры о привидениях, снующих вокруг деревни, — это может привлечь много любопытствующих».
— Вы не подскажете, как мне найти викария? — быстро спросил он хозяина, когда тот уже собирался уйти.
Джинти задержался в дверях бара:
— Прямо по главной улице, пока не дойдете до развилки, — сухо проговорил он. — Идите направо, вверх до церкви Св. Джайлса. Дом викария чуть дальше. Большое каменное здание, вы сразу заметите.
— Это далеко?
— Минута или около того, если на машине. Минут десять, если пешком. К вашему возвращению комната будет, готова.
В его последних словах Эш уловил сожаление.
— Спасибо, — сказал он, но Джинти уже вышел.
Эш допил остатки водки, а потом пива. Выходя из бара, он заметил, что все посетители, не скрываясь, разглядывают его. И даже трое «шалберников» в пабе замолчали.
Он вышел на яркое солнце и осмотрелся по сторонам, впитывая в себя атмосферу деревни, вдыхая ее воздух, прислушиваясь к собственным чувствам. Он научился этому в недавние годы, после долгого — по сути дела, продолжавшегося почти целую жизнь — отрицания того, что его восприятие не такое, как у других, что часто он способен ощутить нечто, другим недоступное. Эта способность существовала всегда, но только три года назад ему пришлось признать ее реальность. До того случая скептицизм не давал ему понять самого себя. Нет, зачем он так упорно себя обманывал? Барьером был страх. Это из-за страха он отказывался признать свою особую способность. Пока не произошло нечто — нечто столь личное, столь истинное и незабываемое, что смело все его отрицания, все баррикады, и истина оказалась такой же ошеломляющей, как и пугающей.