В другой петербургской воскресной школе преподавали офицер инженер Сеньковский, публицист Михайлов, видные участницы женского движения П. С. и Н. В. Стасовы, интеллигентные дамы — г-жа Блумер, мать и дочь Андреевы. Все эти очень разные люди с одинаковым энтузиазмом и теплотою отдавали свои силы и время воскресной школе. Н. В. Стасова (дочь известного архитектора В. П. Стасова и сестра знаменитого художественного критика В. В. Стасова) вспоминала: „Что за блаженное время это было, что за подъем духа! И учащие и учащиеся стремились всей душой к науке, свету… учителя отдавали всю свою душу, были действительно полны гуманным чувством, и приходящие глубоко чувствовали, что в воскресных школах найдут и ласку, и науку не схоластическую“.[331]
Обучение в воскресных школах, действительно, не носило казенно-схоластического характера. Стихийно возникшие, с преподавателями различных профессиональных навыков и общего уровня знаний, со своеобразными контингентами учащихся, воскресные школы в целом носили общеобразовательный характер. Основу программы составляло обучение грамоте, чтению, письму, арифметике, закону Божьему. Но затем, в зависимости от профессиональных особенностей и степени подготовки учащихся, включались дополнительные предметы. В женских школах — рукоделие (кройка, шитье, вязание), в школе при Гальванической роте — математика и элементарный курс физики; ученики одной из воскресных школ Одессы просили обучать их иностранным языкам. Некоторые педагоги проводили уроки-беседы на литературные, исторические, географические темы.
И еще одна черта, характерная для воскресных и вечерних школ того времени, — огромная тяга к знаниям учеников, которые преодолевали и сопротивление хозяев, не желавших отпускать их учиться, и многие бытовые трудности, чтобы посетить школу. Стасова писала: „С какой любовью дети и взрослые бежали учиться, несмотря на то, что жестокие хозяева магазинов… чтобы заставить их не уходить, лишали обеда“.[332]
Помимо общеобразовательного значения современники отмечали и нравственное воздействие воскресных школ. Ушинский писал: „Вы спрашиваете меня, какого я мнения о нравственном значении воскресных школ для простого народа, но разве по этому поводу может родиться какой-нибудь вопрос? Где бы и как эти юноши провели свои 2–3 свободные воскресные часа, если бы не были в школе? В кабаке, трактире, за азартными играми в засаленные карты, в развращающих беседах, в одуряющем безделии. Что бы они ни услышали в школе, чему бы они ни научились в ней, все же это будет бесконечно нравственно выше того, что они могли бы выслушать и чему бы они могли выучиться дома, на улице, в трактире или питейном доме“.