— Здесь очень приятно бывать, — сказал Артур. — А говорили мы сейчас о моем приятеле Фокере, которого я только что встретил, — он, как вам известно, наследовал царство своего отца.
— У него прекрасное состояние, пятнадцать тысяч годового дохода. Он мне родня. Очень достойными молодой человек. Ему следовало бы меня навестить, — сказала леди Рокминстер, бросив взгляд на Лору.
— Он уже много лет как обручен со своей кузиной — леди…
— Леди Энн — глупышка, — отрезала леди Рокминстер. — Я на нее страшно сердита. Она восстановила против себя весь свет. Разбила сердце своего отца и выбросила на улицу пятнадцать тысяч годовых.
— Выбросила? Каким образом? — спросил Пен.
— Через два дня об этом будет говорить весь город, так что мне нет смысла хранить тайну, — сказала леди Рокминстер, уже успевшая написать и получить десяток писем на эту тему. — Вчера я получила письмо от дочери, она гостила в Драммингтоне, но потом всем пришлось оттуда уехать, такой там вышел скандал. Мистер Фокер возвратился из Ниццы, и после похорон леди Энн бросилась отцу в ноги и заявила, что не может выйти за своего кузена, что полюбила другого и лучше умрет, но уговора не выполнит. Бедный лорд Рошервилль, который близок к разорению, объяснил дочери, в каком состоянии его дела, и настаивал на свадьбе; и мы уже все решили, что она образумилась и выполнит волю семьи. И что же? В прошедший четверг она после утреннего завтрака вышла со своей девушкой из дому и тут же, в Драммингтон-Парке, обвенчалась со священником, мистером Хобсоном. Он был учителем ее брата. Рыжий вдовец с двумя детьми. Бедный Рошервилль вне себя от горя. Он еще надеется, что Генри Фокер женится на Алисе или на Барбаре, но Алиса рябая после оспы, а Барбара на десять лет старше его. Да и молодой человек теперь сам себе хозяин — выберет кого захочет. Для леди Агнес это жестокий удар. Она безутешна. За ней пожизненно закреплен дом на Гровнер-стрит и вполне приличное содержание. Вы с ней не знакомы? Ах да, она как-то обедала у леди Клеверинг — я вас тогда в первый раз увидела и нашла, что вы очень неприятный молодой человек. Но я вас воспитала. Мы его воспитали, правда, Лора? Где Синяя Борода? Пусть приходит в гости. Этот противный Грайндли, дантист, еще неделю продержит меня в городе.
Конца ее речи Артур не слышал. Он думал — для кого же Фокер покупал подарки у ювелира? Почему Гарри так поспешно с ним распрощался? Неужели он до сих пор верен чувству, которое так захватило его и погнало за границу полтора года назад? Чепуха! Все эти безделушки — для каких-нибудь его старых приятельниц из Оперы или Французского театра. По слухам, доходившим из Неаполя и Парижа, — тем слухам, что проникают в курительные комнаты клубов, — молодой человек не отказывал себе в развлечениях; а возможно, что, когда добродетельное чувство оказалось под запретом, бедняга очертя голову окунулся в прежнюю распутную жизнь — не единственный, кого общество толкает на зло или отвращает от добра — не единственная жертва корысти и порочных законов света.