«Успокойся, Кам, — говорил он себе, — ведь ты не привязался к ней. Тебе никто не нужен».
Привязанность лишает человека самообладания.
Он отпустил водителя домой и решил прогуляться пешком. Путь занял минут сорок.
Заметив, что идет быстро, Камерон замедлил шаг. Он не переставая думал о Диди, потеряв покой. Ему хотелось видеть, как продвигается ее работа. Картина необходима ему для открытия галереи, а в качестве дополнительного бонуса прилагается художница для забавы.
Однако Камерон понимал, что лжет самому себе. Диди О’Фланаган не просто забава, а нечто большее. То, что они спорили по многим вопросам, лишь добавляло масла в огонь.
Войдя в дом, он поехал на лифте в пентхаус. Его удивило, что Диди родилась в богатой семье. Она постоянно отстаивала права малоимущих. Почему родители махнули на нее рукой? Она определенно что-то недоговаривает. Диди — девушка с тайнами, а это причина не слишком доверять ей.
В квартире царила тишина. К нему рысью подскочил Чарли и стал тереться о ноги, требуя еды. Войдя в гостиную, Камерон увидел начатую картину. Пока смотреть особенно было не на что, но Диди явно принялась за дело. Он покормил кота, затем отправился на поиски Диди. Интересно, чем это она сейчас занимается?
Его сердце забилось чаще, когда он обнаружил девушку в своей спальне. Ее лицо и волосы освещал неяркий свет лампы, стоящей на прикроватном столике. Диди крепко спала; лицо бледное, под глазами темные круги.
Затем взгляд Камерона упал на пузырек с таблетками. От страха у него сдавило горло, стало трудно дышать. Перед глазами возникли видения прошлого. Эйми регулярно проделывала то же самое. Мать Камерона умерла от передозировки лекарств.
Схватив пузырек, Камерон резко потряс Диди:
— Диди, проснись!
Только теперь он удосужился прочитать этикетку на пузырьке. Это были таблетки от мигрени.
Диди пошевелилась.
— А? Что? — Вздрогнув, она открыла глаза и прищурилась. — Что такое?
Камерон вздохнул:
— Извини, мне не следовало тебя будить. Я только… — Он заметил, что его рука, сжимающая пузырек, дрожит. — Спи.
Она заморгала, привыкая к свету.
— Я хотела поплескаться в твоей огромной ванне-бассейне. Полагаю, я отключилась от таблеток.
— Голова еще болит? — Камерон откашлялся и положил руку на ее теплое и мягкое плечо. Диди жива.
— Нет. — Удивленная девушка потерла бровь. — Нет.
— Ты приляг, а я ненадолго выйду. Хочешь поужинать? Я принесу тебе поесть.
Диди повернулась на бок, искушая Камерона изгибами своего тела. Облизнувшись, Диди заговорила, и только звуки ее голоса заставили его отвести взгляд от ложбинки между грудями.