Он окинул зал внимательным взглядом и поманил к себе Люду.
– Девушка, подойдите сюда, пожалуйста. Возьмите со стола бумагу и сверните ее в трубочку.
Люда выполнила указания фокусника, хотя даже в этот момент она не отрывала от него взгляд.
– Сейчас девушка меня загипнотизирует и у меня ничего не получится, – заметил Родька. Снова раздались одобрительные хлопки.
– А теперь, – продолжал он, – мы попросим мою очаровательную ассистентку саму поставить в вазу эту бумагу и накрыть сверху вот этим ведерцем.
Он вынул из-под стола небольшое ведерко, которым обычно играют дети в песочнице.
После того, как Люда водрузила ведро на вазу, Родька повернулся к залу.
– Обычно разные фокусники просят стукнуть по вазе волшебной палочкой или произвести другие совершенно ненужные действия, но мы обойдемся без этих сложных манипуляций. Снимите ведерко.
– Ух ты! – Разнеслось по комнате, когда под ведерком оказался небольшой букет роз.
– Родька, ты гений! – Крикнул кто-то из глубины зала.
– Ну что вы, – развел руками тот. – Это же не я делал фокус, а наша очаровательная… Как ваше имя?
– Люда, – отозвалась девушка, невольно улыбаясь.
– Похлопаем Людочке, так успешно затмившей меня на этой сцене, – сказал Родька и первый начал аплодировать.
После того, как хлопки смолкли, он поклонился и крикнул:
– А теперь, дорогие зрители, фокусник хочет кушать!
Его слова были встречены одобрительным гулом. Вечеринка начала превращаться в обыкновенные посиделки, когда вино льется рекой, трезвых за столом все меньше, а пустых бутылок – все больше…
Люда хотела тихо выскользнуть из квартиры и вернуться к себе в общагу. Он вышла в коридор и накинула куртку.
– Настоящий фокусник должен уметь неожиданно исчезать, – прошелестел у нее за спиной голос Родьки. – И исчезну я не один. Пойдем!
Не дожидаясь ее согласия, он схватил ее за руку и вытянул на улицу.
… Как прогулка превратилась в долгую ночь, не мог сказать никто из них. Просто в какой-то момент она остановилась, резко повернула его к себе и впилась в него жадным поцелуем. Почему она это делает, она объяснить не могла. Родька манил ее к себе, притягивал, завораживал. И ей было все равно, что мальчик еще совсем молодой, что у них больше четырех лет разницы, что завтра он, возможно, уйдет и забудет о ней…
Она хотела – и она добилась своего. Желание, абсолютно звериное, не поддающееся логике, завладело ей совершенно неожиданно. И она знала, что никогда не пожалеет о своем поступке.
А потом, в общаге, они раздевались с какой-то невероятной скоростью, даже не задумываясь о прелюдиях и ненужных словах.