Рапорт был окончен, раздалась команда «вольно». Улыбающийся генерал, позируя перед объективом киноаппарата, неторопливым пружинистым шагом подошел к Вернеру, молча обнял его и расцеловал. Затем он обнял и поцеловал второго летчика. После этого Ригель вытащил из кармана тонкий белоснежный платок и театральным жестом поднес его к глазам. Это означало, что генерал прослезился. Операторы установили перед ним микрофон. Генерал Ригель спрятал платок и заложил руку за борт мундира.
— Господа офицеры! — раздался его резкий, сильный голос. — Сегодняшний день войдет в историю нашей Дивизии как одна из ее славных страниц. Сегодня мы чествуем двух смельчаков, показавших стойкость и величие немецкого духа. Те, кого мы считали погибшими. — майор Вернер и обер–лейтенант Хольц, — снова среди своих боевых друзей. Их подвиг — вдохновляющий пример для всех нас. Господа, я рад, что командую такими храбрецами. Фюрер и Германия ждут от вас новых подвигов!
Ригель вскинул руку в нацистском приветствии.
— Хайль Гитлер!
— Хайль! Хайль!! — исступленно заорали летчики.
К Ригелю подбежал адъютант. Генерал взял из его рук две коробочки с приборами безопасных бритв и передал их Вернеру и Хольцу. Церемонию вручения подарков также сняли на пленку. Готовились снимать еще что–то, но Бугель приказал официанткам идти в столовую, и Оксана не смогла увидеть, какие сцены были разыграны перед объективами киноаппаратов.
Оказалось, что обед еще не начинался.
Не успела Оксана обслужить несколько столиков, как капитан позвал ее в кладовую.
— Помогите мне, Анна, — сказал он, озабоченно хмурясь. — Командир полка приказал организовать выпивку на десять персон. Возможно, сам господин генерал пожелает отобедать в нашей столовой. Вон там, в углу за мешками, коньяк. Достаньте пять бутылок и сотрите с них пыль. Приготовьте чистые скатерти, лучшую посуду. Нельзя ударить лицом в грязь. Подавать будете вы. Себе в помощницы возьмите кого–либо, кто у вас посмазливей. Должен вам сказать по секрету, что подполковник Хенниг большой бабник. Берегитесь его. Я говорю вам это, как отец. Вы понимаете мое положение: если что–нибудь случится, я ничем не смогу вам помочь. Командир полка!
— Мне опасаться нечего, — спокойно сказала Оксана, ставя на стол бутылки. — Ведь господин подполковник приказал, чтобы обеды к нему в кабинет носила эта… Лялька. По–моему, он ею очень доволен, я видела, как он вез ее вчера в машине.
— Неизвестно, что может взбрести ему в голову, — сердито проворчал Бугель. — Он вами тоже интересуется. Расспрашивал. Они в своем клубе бог знает что вытворяют.