— Царь, на тебе есть не своя вещь! И эта вещь с тяжелейшим проклятием древних. Много других проклятий полегче я чувствую у твоего слуги. Прости, но я отойду подальше. А тебе советую побыстрее избавиться от проклятия, пока ты еще не принес его домой.
— Проклятие! — заорал царь, расстегнул ворот рубашки и сорвал с себя ожерелье.
Затем царь сорвал еще и пару браслетов с рук, вынул из кошеля, привязанного к поясу, красивые безделушки и все это высыпал на землю. А слуге он велел опорожнить заплечный мешок.
— И твои люди тоже прокляты. Воины, разойдитесь подальше и окружите их кольцом! А сюда пришлите опозоренных рабов, кого не жалко, чтобы убрать эти проклятия подальше.
Перепуганные горцы принялись выбрасывать награбленное. Большинству не хотелось принести проклятие домой. Атар тем временем велел своим людям выставить три бочки вина, чтобы подсластить ссарацастрцам горечь того, что они пережили. Бочки вкатили тоже позорные рабы, и горцы принялись уныло пить. Вдруг один из них побледнел, у него горлом пошла кровь.
— Проклятие! Проклятие Древних! Грдзегвин проклят! — закричали горцы и отодвинулись подальше от больного.
Атар велел подойти двум бывшим пиратам. Они оттащили проклятого подальше, раздели, на теле у него оказалось множество награбленных ценностей. После этого один из рабов собственным кинжалом Грдзегвина совершил ему эвтаназию, и рабы с одеждой горца и кучей вещичек, взятых у мертвого и срочно выброшенными многими другими горцами, поплелись в комнату крепости, где им предстояло быть до того момента, пока не станет ясно, коснулось ли их проклятие древних. Для всех собранных вещей Древних была отведена особая кладовая, куда они складывались. Заодно Атар конфисковал у ссарацастрцев половину вьючных ослов, поскольку имущества у них явно поубавилось. Теперь они действительно уходили со своими вещами. В компенсацию за ослов он раздал каждому воину по десять серебряных монет, а царю еще десять золотых. Горцы, вздохнув, приняли деньги и произнесли на агашском формулу продажи имущества.
Грустно допив вино, горцы двинулись на запад, к отрогам своих гор. Все шарахались от них, как от зачумленных. Бочки из-под вина рабы облили маслом и подожгли.
— Царь, я советую тебе остановиться со своими людьми поодаль от ваших деревень и неделю там постоять, пока вас проверят ваши священники и целители, если они у вас есть, — издевательски-доброжелательно посоветовал Атар.
Царь дико сверкнул глазами, но возразить было нечего. Он, не отвечая ни слова, продолжал свой путь.
Вот теперь крепость Рсиструм можно было считать полностью занятой царством Лиговайя. На месте, где виднелись развалины разрушенного храма Проклятых, было решено заложить свой храм и на скорую руку построить временное здание, чтобы было где молиться и где спасаться от проклятий. Сразу же возник спор, кому посвятить первый храм и тем самым выбрать в качестве главного покровителя царства? Предлагали и Сутра Воителя, и Кансира Золотого, и Эстар Охранительницу, и даже Элир Любвеобильную, которую предложил генерал Асретин: