Айвар накачался снотворным и, наверное, еще спит. Вернулись мы поздно ночью, привезя в кузове машины три трупа. Их уже забрали семьи; утром, сквозь обрывки сна, я слышал женские крики и голос Альгиса, который что-то говорил женам погибших. На веранду зашел Эдгар, кивнул и уселся в кресло, стоящее напротив меня.
— Чаю хотите?
— Нет, спасибо. Со мной приехали Аста и Каролис. Им, наверное, сейчас надо выспаться, они всю ночь просидели над документами. — Он немного помолчал. — Вашу часть хабара привезут позже.
— Проверили уже?
— Да…
— Результат… отрицательный?
— Увы, да. — Эдгар поднял на меня взгляд и повторил: — Да. Даже в сейфе оказались никому не нужные документы. Не скрою, документы интересные, но для нас, увы, совершенно бесполезные. Если над этими бумагами вдумчиво посидеть, то можно отыскать след, откуда все пришло к нам, в Литву. Но кто этим будет заниматься и, главное, зачем это нужно?
— Значит, вакцины не существует, — подвожу неутешительный итог, сам поражаясь, как спокойно выслушиваю эту новость — будто заранее чувствовал, что пустышку тянем.
— Должна существовать. — Эдгар пожимает плечами. — Но не в Литве. Ее надо искать там, где разрабатывался этот вирус. Вы знаете, я рискну выдвинуть предположение, что про вакцину мы вообще никогда не узнаем, даже если она и существует. Просто сейчас расстояние в тысячу километров — это уже много. Очень много. Связей между регионами нет и налаживаться они начнут не скоро. А мы вообще, можно сказать, окраина мира. Задворки Запада и Востока одновременно. Так что сами понимаете…
— Стараюсь, — пытаюсь улыбнуться я, — но все же обидно. Значит, все впустую?
— Да, — соглашается он, — обидно. И страшно. Вы знаете, какие предположения про вирус высказал Док?
— Знаю, Айвар рассказал. Возможна полная стерильность человечества.
— Это легко проверить.
— Вы что, — поднимаю на него глаза, — хотите ставить опыты на людях?
— Нет, не я, — Эдгар качает головой, — Аста…
— Что Аста?
— Она предложила. Хочет рожать.
— Сейчас? — Моя фраза кажется глупой, но он меня понимает.
— А что изменится завтра?
— Храбрая женщина…
— Да, я всегда говорил, что вам, Роберт, очень повезло с командой…
— Команды уже нет. Сашку и его людей не уберегли. Мы дружили с ним.
— Александр был хороший человек. Жизнь нас развела по разные стороны, но я искренне уважал его как человека. Он был правильный мент. Именно мент, а не легавый, если понимаете, о чем я. И умер хорошо, не успел испытать разочарования, которое сейчас у вас на лице. Он до конца верил, что мы найдем вакцину.
— У него и его бойцов остались семьи… — Голова раскалывается, словно в нее вбивают гвозди. Морщусь и заканчиваю фразу: — Эта цель более важная.