— И что же, эта Мария Медичи, — спрашивает Толстос, дуя на новую порцию кофе, — была такой же шкурёхой, что и Катрин?
— Немного меньше. Но она была глупой, а значит, опасной. Она привезла из Италии целую орду маленьких хищников, среди которых был некий Кончино Кончини, первостатейный авантюрист, который не мучился угрызениями совести и решивший обогатиться при французском дворе, как другие это делают в Импорте-Экспорте.
— И у него получилось? — спрашивает алчный Берю.
— Изумительным образом, потому что он прибрал к рукам самые высокие звания, самые высокие титулы, самые высокие должности: маршалов, маркизов, суперинтенданта!
— Как ему это удалось?
— Как молодым матросам, любезнейшая.
— Он, наверное, жарил Управляющую, — угадывает Толстяк, который теперь знает классические приёмы обогащения при дворе.
— Точно! Мария Медичи клялась только его именем и пичкала его деньгами. Это выглядело настолько скандально и обескураживающе, что наш бедный Сюлли, который хранил деньги в казне и вкалывал как угольщик, подал в отставку.
— Ещё бы! — одобряет Берю, поправляя свою набедренную повязку. — Когда твои налоги идут на Ударную Силу, уже не смешно, а тут вместо того, чтобы оплатить игрушку для генерала, твои бабульки попадают в карман жиголо. Такое вряд ли понравится налогоплательщикам!
— Кончини, — продолжаю я, — называли маршалом д'Анкр.
— Такая кличка лучше подошла бы Лазареффу>{110},— вскользь подмечает мой друг. — Почему он выбрал это имя? Он что, тоже заправлял прессой?
— Это от названия земли в Пикардии, которую он купил на денежки Марии Медичи.
— Он, наверное, умел довести её до сияния, коли она отстегнула ему государственную казну! Я так думаю, что он был знатоком флорентийского водоворота.
— Я тоже так считаю. Но за всё это он заплатил. Иногда в истории наступает мораль, как в сказках Перро. Кончини заправлял в Лувре, не обращая внимания на маленького Людовика Тринадцатого, который подрастал незаметно. Он мог ему дать под зад и порол его нещадно, считая его простаком. Он был алчным, но беспечным, то есть вполне по-латински!
— Ты сказал, что малыш Людовик Тринадцатый подрастал? — обрывает меня Берюрье.
— Да, его женили в раннем возрасте на Анне Австрийской, чтобы остановить войну с Испанией.
— Не вижу связи, — удивляется Б. Б.
— Анна Австрийская была дочерью короля Испании. Вы помните, дорогая Берта, какой могущественной была эта страна? Её владения простирались на всю Европу, и они окружали Францию, так что мы не могли свободно дышать. Как обычно, политические проблемы решили, поженив двух ребятишек. Но это означало всего лишь отступить назад, чтобы лучше сделать разбег, если вы позволите сделать такое сравнение в отношении браков.