— У неё, наверное, икота прошла! — замечает Толстяк со своим практическим умом. — И что было потом?
— Жанна рассказала о своей миссии своему старику, и тот поднял хай. Папаша д'Арк был набожным, но недоверчивым. Он сказал девчонке, что лучше «утопит её собственными руками, чем отпустит с военными».
Между Берюрье вспыхивает спор. Мадам становится на сторону г-на д'Арк, считая, что девушкам, достигшим половой зрелости, не место в армии и что как святой Михаил сотоварищи имели нахальство поручить такое дело девушке-подростку! В ответ Могучий говорит, что отец Жанны не патриот. Он аргументирует тем, что со времён Жанны в армии было много девушек, и они с честью выполняли свои обязанности.
Я останавливаю спор, сообщая им о том, что в конце концов, д'Арк уступил и его дочь отправилась в Вокулер, чтобы рассказать о своей миссии барону де Бодрикур.
— Он, наверное, обалдел? — веселится мой сотрудник.
— Сначала он послал Жанетту ко всем чертям! По у неё язык был хорошо подвешен. В конце концов он дал ей письмо для Карла Седьмого, а также несколько солдат, которые должны были сопроводить её до Шинона.
— Я надеюсь, что это были серьёзные мальчики? — лицемерно спрашивает Толстуха.
— История об этом умалчивает.
Она сожалеет об этой нехватке подробностей.
— Короля предупредили о прибытии девушки. И при дворе над ней уже посмеивались. Её приняли за чокнутую.
— Надо себя поставить на их место, — говорит Берю. — Сейчас мы знаем, что она была настоящей чистой святой, и её нимб не имел никакого отношения к жёлтому дому, но этот самый король мог и усомниться…
— Он не только усомнился, он ей устроил ловушку. Перед тем как принять её, он посадил на свой трон одного из своих приближённых, а сам смешался с толпой придворных.
— А он не дурак, твой Карл Седьмой! И что произошло?
— Чудо! Жанна подошла прямо к нему!
— Молодец! — говорит Берю, исполненный восхищения. Затем, опомнившись, предполагает: — Может быть, она видела его фото в «Пари-Матч» или где-нибудь ещё, кто знает?
— Невозможно! Таких средств информации ещё не было в те времена! — возражаю я.
Берта кладёт конец нашим колебаниям:
— Она же была святой, что тут непонятного. У неё был дар ясновидения, вот вам и всё!
— А ведь правда, — соглашается Берю под впечатлением от такой очевидности, — вот вам и всё. Ну и что, король принял её всерьёз, когда она его узнала?
— К тому же она его убедила в том, что он был отпрыском короля Франции, в чём он сильно сомневался, бедный козлик. Он воспрял духом и предоставил армию в распоряжение Девственницы. Жанна освободила Орлеан.