— Это лучше?
— Не совсем. Слишком напоминает, как идет война, о том, что побеждают британцы. Вы знаете «Туманный день в Лондоне»? Некоторое время она была исключительно популярна среди люфтваффе.
Она помедлила, вспомнив ночь на набережной с Харри Джего:
— Нет, боюсь, не смогу сыграть наизусть.
Рив взял руку Джин Синклер. Они совершенно погрузились друг в друга. Джанет закрыла крышку и встала:
— Кажется, надо подышать свежим воздухом. Подайте плед, пожалуйста.
Он висел на спинке кресла. Герике тотчас взял его и накинул ей на плечи.
— Мы немного побудем на террасе, посмотрим на закат — сказала она и улыбнулась Герике:
— Старый шотландский обычай. Пойдемте, Лаклан.
Рив оглянулся:
— О, конечно, прекрасно.
Он снова повернулся к Джин и взял ее другую руку.
— Видите? — сказал Герике. — Добрая женщина может творить чудеса.
— В данном случае, это особое чудо, поверьте мне — сказала Джанет.
Она открыла французское окно и вышла на террасу. Небо было очень темным, с полосами оранжевого пламени на горизонте, тянущимися к северу, острова словно окоченели, море было абсолютно спокойным.
Они стояли на краю террасы, соприкасаясь плечами. Лаклан остановился у французских окон.
— Словно все чего-то ждет — сказала она.
Герике кивнул:
— Однажды в Вест-Индии мы всплыли ночью возле Мартиники, чтобы зарядить батареи. Было в точности как сейчас. Невероятно тихо.
— Именно это мне здесь нравится — сказала она. — Тишина. По крайней мере в те краткие промежутки, когда не дует ветер.
— На следующий день на острове задул самый жестокий ураган на памяти живущих. Мы погрузились и оставались под водой. Природа позаботилась о нашей цели — конвое. Двенадцать судов из двадцати шести затонуло.
— За это вы тоже потребовали медаль?
— Жаль, я об этом не подумал — насмешливо сказал он.
В бледном вечернем свете ее лицо едва виднелось.
— Извините.
Позади Лаклана появился Рив:
— Эй, вы двое, кофе стынет.
— Мы идем — ответила Джанет.
Ее плед соскользнул с плеч и упал на пол. Герике поднял его и подал. Внезапно горизонт озарился последней оранжевой вспышкой — и как только он погас, наступила полная тьма.
***
В Тронхейме Неккер шел к зданию штаба. Он был в основательно дурном настроении. Глаза покраснели, словно от недосыпа, хотя он уже три дня находился в абсолютном ничегонеделанье.
Когда он вошел в кабинет разведотдела, за столом сидел полковник Майер. Майор Альтрогге склонился рядом и они вместе изучали карту Западных Проливов.
Майор поднял глаза:
— Вот и вы, Хорст. Наконец, появилось небольшое дело для вас.
— Весьма приятно думать так — сказал Неккер с заметным сарказмом в голосе, — но как хорошо знает господин полковник, за последние тридцать шесть часов меня трижды вызывали по разным случаям, только для того, чтобы отменить операцию в последний момент.