— Ваш муж ранил младшую жену Баттиани, — продолжал Исидро. — И хорошо сделал, что покинул Вену. Видели, как он садился в Восточный экспресс, следующий в Константинополь…
— Константинополь? — вздрогнув, повторила Лидия.
— Именно так. Странный выбор.
— Но кто… кто его видел? Если это был кто-то из вампиров Баттиани.
— Другая его жена, — невозмутимо пояснил Исидро, — у которой, очевидно, были свои счеты с белокурой немочкой, чья красота (до того, как Джеймс хватил ее по лицу пригоршней серебра) пленяла герцога. Во время пожара во «Фрюхтлингцайт» эта немка — по имени Грета — убила по меньшей мере двоих, надеясь излечиться их кровью. Тем не менее уродливой ей быть еще очень долго. Теперь окружение Баттиани должно охотиться с величайшей осторожностью — эта история привлекла внимание полиции. Поэтому повторю, что ваш муж поступил весьма мудро, покинув Вену. Герцог Баттиани говорил о мести, но его старшая жена (венгерка), кажется, была довольна.
Они свернули за угол и, миновав тесное каменное ущелье, вышли на огромное мощеное пространство, в центре которого вздымался кафедральный собор. Покрывающий площадь тонкий слой низко лежащего тумана шевелился от их шагов. Холодный воздух обжигал ноздри.
— Стало быть, это вампиры убили доктора Фэйрпорта?
— Конечно. — Исидро повернул голову на звук. Молоденькая девушка сбежала с церковного крыльца и, кутаясь в шаль, заторопилась через площадь к черной щели переулка. Испанец проводил ее задумчивым взглядом и снова посмотрел на Лидию. — Сами понимаете, Баттиани пришел в ярость, узнав, что в его владениях охотится чужак. Более того, этот чужак намерен разгласить людям тайну существования вампиров. Герцог решил, что сожжение «Фрюхтлингцайт» и убийство всех в этом замешанных будет хорошим предупреждением. Эрнчестер, по идее, должен был погибнуть в пламени, однако графу каким-то образом тоже удалось бежать из Вены. Как сообщила старшая жена Баттиани, на поезд ваш муж садился в компании вампирши, которую они перед тем нашли на пепелище. Вампирша рассказала, что была узницей Фэйрпорта. Вампиры Баттиани помогли ей, достали лошадей, погрузили в фургон ее дорожный гроб — все это при свете догорающего поместья. Иначе бы она просто не успела добраться до вокзала и покинуть Вену до рассвета.
— Антея?
— Да, по-видимому. А в гробу, по моим предположениям, находился ваш муж. Иначе бы он просто не спасся.
Лидия отвернула лицо, стараясь не выдать своих чувств. Ее била дрожь. Тем не менее какая-то часть мозга продолжала складывать кусочки мозаики в единую картину. Вокруг в лунном свете лежал мертвый город, полный теней и тумана.