— Вы всегда меня укачиваете. Пожалуйста, поставьте меня на место, — произнесла она. — Как ваше плечо?
— Забудем о нем. Оно сегодня в порядке. — Фалько усмехнулся. — Я обнаружил, что мне очень хочется обнять вас — примерно так, — нежно прижав ее к себе, Блэкхерст продемонстрировал ей, что он имел в виду. Их глаза встретились очень близко. Между ними возникли мощные силы притяжения. От восторга у Хезер перехватило дыхание. Когда его губы встретились с ее губами, она закрыла глаза и с жаром ответила, отдавая ему всю свою страсть, которую она хранила для него со времени его последнего прикосновения к ней.
Когда Фалько наконец оставил ее губы в покое, она почувствовала такую сильную слабость в ногах от счастья, что была вынуждена схватиться руками за его мощные плечи.
— Чувствуете, как в воздухе запахло весной, — бормотал он ей на ухо. — О, Хезер, вы такая желанная, что вас можно просто съесть. — В порыве страсти он слегка коснулся зубами ее мягких и нежных ушных раковин. Его дыхание было совсем близко.
Хезер попыталась увернуться.
— Не надо, щекотно! — Она смеялась, а Фалько целовал ее лицо и шею. — А вы, оказывается, порочный мужчина! — Хезер начала руками расправлять его непослушные локоны. Перед ее глазами опять проходили все его ласки, его нежность, которыми он сегодня так щедро одарил ее.
— Никогда не думал о том, что мои поиски рубинов, которые совершенно случайно завели меня в этот забытый Богом уголок, подарят мне в объятия столь аппетитную женщину, — прошептал Фалько.
В глазах Хезер встали слезы:
— Как поэт вы даже хуже сэра Питера. Аппетитная женщина — что за ерунда! — Несмотря на насмешливый тон, голос Хезер оставался мягким и задумчивым. Как сказать этому великолепному джентльмену, насколько глубоко она его полюбила!
Блэкхерст, по‑видимому, научился читать ее мысли, и Хезер, уловив это по его лицу, виновато улыбнулась. Чтобы отвлечь его внимание, она дотронулась до белесого шрама на его щеке.
— Когда вы получили это?
— Это случилось очень давно. Мне было всего пять; я помогал кухарке в размешивании каши в чугунном котелке — или, точнее, считал, что помогал. К сожалению, я поскользнулся, упал и задел челюстью котелок, в результате получил два ожога: первый — вот этот, а второй — на бедре, и вы его еще пока не видели, — прошептал он, делая неприличный намек. — А также вы еще не видели шрам у меня на спине, который я заработал при падении с лошади…
— Вы заставляете меня краснеть, упоминая в своей речи такие интимные места, — смущенно произнесла Хезер, хотя ее приятно тронули такие намеки на будущую, более тесную близость.