— Вот как! Вы собираетесь добираться туда пешком? Ведь этот дилижанс в сторону Лондона, а северный дилижанс ожидается только завтра, — усмехнулся Тео. — Думаю, что вам вообще не придется больше никуда путешествовать. Разве что в гробу. И в одиночестве.
Сэр Питер хрипло задышал.
— Это не по правилам, без секундантов, вы же знаете.
— Вы что, совсем струсили, юный Ромео? Я окажу неоценимую услугу всему человечеству тем, что избавлю его от вас — пусть даже вы и поэт. Своим героическим поступком я спасу много юных и невинных девушек от ваших грязных поползновений.
— Хватит болтать, щенок! — ответил сэр Питер. — Приступим к делу!
— Сколько шагов вам угодно? Я предлагаю стандартные двенадцать, — спокойно, как о чем‑то уже давно решенном, произнес Тео. — Эй, что там такое?
Они услышали громкий стук копыт. Кто‑то на полном скаку приближался к таверне.
— Это наверняка Фалько. Если он не вернулся с целью помешать нам, то мы успеем, если, конечно, поторопимся, — произнес Тео. Он сразу же начал заряжать один из своих «Мантонов». — И никакого жульничества с числом шагов, а также с мерой пороха для обоих пистолетов.
Несколько минут соперники работали в тишине.
К Хезер вернулось сознание в тот момент, когда оба молодых человека вошли в сарай. Она попыталась заявить о себе, стуча своими связанными ногами об пол, но сено поглощало почти все звуки. Девушка хотела крикнуть, но почувствовала во рту кляп.
В воздухе стал ощущаться явный запах керосина. Неподалеку от ее головы мерцал огарок свечи; подсвечник опасно накренился в сторону. На расшатанном стуле лежал кувшин, кое‑как укрепленный бруском дерева, из его горлышка стекала тонкая струйка керосина, а на полу совсем близко от свечи образовалась лужица. Если свече суждено будет упасть — а это рано или поздно произойдет, — сено сразу же загорится, и тогда ее ждет страшная участь — сгореть заживо. Огонь унесет с собой все следы преступления. Все будут считать, что бедная мисс Максвелл сгорела по причине несчастного случая, а мисс Уэдж при этом сделает печальное лицо, наблюдая за тем, хорошо ли горит сарай. И никто даже не заподозрит ее.
От таких мыслей Хезер ужаснулась. Какой простой — и какой хитрый и жестокий план расправиться с ней. Девушка боялась пошевелиться, чтобы не опрокинуть свечу.
Она лежала, закрытая от входа большой охапкой сена. Тяжело ступая, Тео и сэр Питер прошли совсем близко от нее, но так и не заметили ничего подозрительного. Ей надо каким‑то образом заявить о себе, но при этом ни в коем случае не опрокинуть свечу. Хезер начала осторожно отползать в сторону от опасной керосиновой лужицы.