— Да, Сайед, и очень внимательно, — заверила его дизайнер.
— Отлично! — воскликнул тот и хлопнул в ладоши. Затем перевел дыхание, чтобы продолжить с неменьшим воодушевлением: — Дворец магараджи Ралапура был возведен в шестнадцатом веке. Это один из уникальнейших ансамблей Индии. Напротив него чуть позже был заложен отдельный дворец, несколько меньшего размера. Предназначался он для вдовствующей матери тогдашнего магараджи…
Сайед был в ударе. С особым смаком он произносил слова «магараджа», «князь», «королевский», «наследство», «гонорар» и им подобные. Его красноречие зачастую опережало мысль, так что, когда он закончил, был совершенно истощен, но при этом беспримерно счастлив.
Кейре удалось получить от него множество полезных сведений, касающихся местных представлений.
Дослушав выступление партнера, а иначе и нельзя было назвать столь эмоциональную речь, Кейра лишь с самым серьезным видом кивнула, давая Сайеду понять, что все его установки приняты. Большего он все равно никогда от нее не добился бы. Кейра была его полной противоположностью. Никогда нельзя было сказать, что у этой девушки на уме, настолько она была скрытна и сдержанна. Единственно, вся ее подноготная тут же прорывалась наружу, стоило Кейру чем-то смутить. Но если этого не знать, то невозможно этим и воспользоваться.
Сайед дал Кейре предостаточно информации для размышления. Девушка даже усомнилась, по силам ли ей такой грандиозный проект. Она была к себе весьма самокритична и знала пределы своих возможностей, однако опасалась возмутить сомнениями коллегу, для которого такой проблемы не существовало вовсе. Решила промолчать и прежде составить свое мнение на месте, а уж потом решать, браться или не браться за это дело.
У Кейры был большой опыт подавления страха. После смерти матери, когда двоюродная бабка взяла ее в свой дом, девочке пришлось сменить все: школу, привычки, образ жизни. И не было никого, кто бы взялся ей помочь приспособиться к новым условиям.
Часто Кейра впадала в полное отчаяние, ею овладевала паника. Но силой воли она принуждала себя сохранять видимое хладнокровие, невозмутимо покидая дом каждое утро, чтобы отправиться в школу, и возвращаясь обратно после занятий.
Прошло много времени, прежде чем у Кейры появилась подруга. Девочку-ровесницу звали Анной. Казалось, что жизнь налаживается. Пока однажды Анна не сказала, что мать запрещает общаться ей с презренной сиротой. Каким-то образом правда о ее матери распространилась и в этих краях. А вскоре вновь, как и в прежней школе, об этом судачили повсюду. Дети, не всегда понимая смысл сказанного, старательно повторяли все слово в слово за взрослыми.