— Плевать, — ворчал он угрюмо. — Одним больше, одним меньше. Кто их теперь считает?
Затем добавил, когда они уже продолжали путь:
— Ты славный парень, Десланд. Я тобой восхищаюсь. Ты сохранил в себе еще что-то человеческое. Не знаю, как такое возможно в этом аду? Оглянись вокруг. Здесь можно увидеть все круги преисподней с фресок, измалеванных в наших церквях. Принцы крови, аристократы, простые солдаты — все смешались, превратились в наряженные скелеты, в призраки… Вон тот, с сосулькой под носом, — генерал без свиты и перья где-то потерял… Нас было семьсот тысяч, когда мы пересекли Неман. А сейчас? Наверное, и пятидесяти тысяч не осталось. Слава императору!
— Помолчи, нас могут услышать.
— Ну и пусть. Все равно!
Проехав какую-то деревню, они сбились с пути. Их случайные попутчики, несколько пехотинцев, артиллерист гусар из полка Десланда, несмотря на увещевания какого-то старого солдата с длинными обвислыми усами, свернули на лесную дорогу.
— Глупцы! — кричал им вслед шевалье. — Вы попадете прямо в лапы к русским!
— Да иди ты… — озлобленно донеслось в ответ.
— Это безумие, — пытался остановить своего гусара Десланд. — Оставайся с нами… Вернись… Ты пропадешь…
— Сам погибнет, и лошадь зря пропадет, а она еще в хорошем состоянии, — сказал Ландро, вытаскивая пистолет.
Увидев оружие, Десланд бросился к нему.
— Нет, Юбер! Только не это! Я тебя умоляю!
Шевалье криво усмехнулся:
— Твоя чувствительность убьет тебя быстрее, чем мороз.
— Пусть! Тем лучше для тебя. Моя лошадь останется тебе одному!
Десланд сел на лошадь, Ландро подошел к нему, взялся за стремя.
— Жаль, друг, что мы с тобой встретились в этом аду.
— Да, это так. Знаешь, я думаю, нам надо больше говорить друг с другом. Не замыкаться в себе, не оставаться наедине со своими мыслями.
«У него больше души, чем у меня, — подумал шевалье. — И сердца тоже больше».
— Давай говорить, — сказал он вслух.
— Когда уходили из Москвы, сколько человек было в твоем полку?
— Около сотни. Еще майор и четыре лейтенанта. Проклятая Московия.
— А в моем — пятьдесят и полковник.
— И все из-за бравады Мюрата и его тупости. Этот неаполитанский королек возомнил себя настоящим принцем. Дрался с казаками на пиках. Посылал вызовы на дуэль, показывая всем свою невероятную глупость… А ты, старина? — обратился он к ветерану.
— У нас осталось две роты без командиров, — ответил солдат.
— Этот Мюрат совсем спятил.
— Мы все тоже.
— Похоже на то. Поражения превращают солдата в дикое животное.
— Да, неудачи озлобляют, господа лейтенанты.
— Если бы ты знал, Десланд, о чем я постоянно думаю со вчерашнего дня!