– Разбежались, – хмыкнул Рик, – боюсь, из нас с тобой хреновые монахи. Я даже «Отче наш» толком не знаю, не говоря уже о «Богородице».
– Богородица Дева радуйся… – Настя улыбнулась.
– Ты-то откуда знаешь?
– Знаю, – Настя фыркнула, представив себе мужа в сутане, подпоясанного веревкой.
– Кстати, тот монах, брат Доминик, – вспомнила она, – мне показалось, или он и вправду нам помог?
– Вправду, – кивнул Рик, – и здорово. Без него могли и не справится. Он провел нас через владения герцога, обеспечил лошадей и карету, нарисовал план.
– Зачем? Или это было его доброе дело недели? – удивилась Ирис.
– А-а, тут вот какая история. Он догадался, что тебя решили отравить. И не захотел, чтобы Папа брал еще один грех на душу. По его словам, там их и так хоть прицепом вывози.
– Он так печется за душу Папы? Такой верующий?
– Да нет. Просто брат Доминик – незаконнорожденный. Так получилось, – Рик развел руками. – Герцог – его папа. А Римский Папа – его мама.
– Опаньки! Вот это сэндвич, – Ирис даже рассмеялась, – выходит, это правда, он и в самом деле – она.
– А ты сомневалась?
– Честно говоря – да. Не могла поверить в то, что женщина пойдет на то, чтобы выбрить тонзуру.
Внезапно в дверь каюты забарабанили – очень решительно. Так ломиться к капитану мог только человек, у которого возникло ну очень срочное дело.
Рик отодвинул засов, а Ирис немедленно нырнула под одеяло.
– Что случилось, Дерек? – спросил капитан.
– Корабль. Очень странный корабль. И у него явно враждебные намерения.
– Флаг?
– Французский, – ответил помощник. – И это странно. Ведь у нас с Францией мир.
– Французский? – Рик потер переносицу. – Дерек, извини, а какое сегодня число?
– Что случилось? – подала голос Ирис.
– Насколько я помню историю, случилась англо-французская война, – бросил Рик по-русски и торопливо вышел. Ирис немедленно вскочила и принялась натягивать платье. Без корсета оно сидело на ней, как на корове седло, но возиться с корсетом не было ни времени, ни возможности. Да переживут как-нибудь! Нельзя же все время быть первой красавицей, надо время от времени делать перерывы. Закрутив волосы в узел и наскоро заколов шпильками, Ирис выскочила на палубу.
Рик уже стоял на юте, припав к подзорной трубе. Рядом нервно перетаптывался Дерек, его труба была также плотно приставлена к правому глазу.
– Не может быть… – изрек Рик, и Ирис уловила в его голосе скорее усмешку судьбы, чем горькое разочарование.
– Если сейчас повернуть на…
– Не стоит, Дерек, – прервал капитан, – это война, и француз идет на нас. А от таких приглашений мы еще никогда не бегали.