Так вот, эта самая данность состояла в том, что стандартных путей вытаскивания России из той ямы, куда она свалилась за последние годы Союза и особенно постперестроечное десятилетие, премьер не видел.
Гонка вооружений начала помаленьку проигрываться еще под закат советских времен, а демократы в кратчайшие сроки оставили от военной мощи России одни воспоминания, да и те постарались изгадить. И хотя в последнее время оборонная промышленность малость ожила, даже до уровня Союза в этом отношении было еще далеко.
Экономика Федерации тоже не давала особых поводов для оптимизма, а в таких условиях даже самые выигрышные дипломатические ходы могут дать лишь локальный тактический перевес, и не более того.
Поэтому связь с нашим миром премьер воспринимал как возможность обретения лишнего козыря, такого, которого нет и не может быть у его соперников. Даже просто разница во времени уже давала кое-какие плоды, а ведь он не терял надежды как-то склонить нас к совместному использованию порталов. Ради достижения такой цели он позволил бы мне взять на содержание не только начальника одного из отделов своего Управления делами, а хоть все это управление целиком и еще пару министерств в придачу.
Самое интересное, что у меня имелись планы в ближайшее время пойти навстречу невысказанным пожеланиям своего запортального коллеги. Ибо полностью восстановивший форму Арутюнян уже пару месяцев как свел концы с концами в теории, а два дня назад и подтвердил свои выкладки экспериментально. И где-то через полгода максимум мы сможем попробовать перебросить из нашего мира в тот объект весом в полтонны, причем точность наводки будет порядка нескольких десятков метров по всему земному шару. Задержка же между отправкой и финишем ожидалась всего в четыре с небольшим минуты нашего времени. И я собирался предложить устроить точку финиша не в Российской Федерации, а где-нибудь поближе к, так сказать, финансовому центру Земли двадцать первого века.
— Все-таки серьезным недостатком эффекта Арутюняна является его двухступенчатость, — вздохнул император.
Я кивнул. Из этой фразы следовало, что наше всемилостивейшее, наиблагороднейшее и так далее величество думало о том же, о чем и его снискавший вполне заслуженную и противоположную по характеру славу канцлер.
Действительно, если бы перемещение представляло собой простой обмен, то появились бы интересные дополнительные возможности. Ведь тогда в точке отправления появлялся бы кусок пространства из точки приема, и наоборот. Можно было бы нацелиться на какое-нибудь интересное место и отправить туда, скажем, мешок навоза. А самим получить аналогичный по объему подарок из того самого места. Если, например, оно называется Форт-Нокс, то подарок оттуда может получиться довольно привлекательным.