Панк всхлипнула и тесно прижалась к Джеку, чем изумила и обрадовала Хеллер.
— Мой папа совсем не хороший, — сказала она дрожащим голосом.
— Может, оно и так, — после некоторого раздумья проговорил Джек, — но он все же твой отец, и, наверное, тебе иногда приятно быть его маленькой дочкой. Ты постарайся думать о таких днях, ладно?
Панк медленно кивнула головой. Глядя ему в лицо, она спросила:
— А быть вашей маленькой дочкой приятно?
— Не могу тебе ничего сказать, — пожал он плечами. — У меня ведь нет своей маленькой дочки. Но если бы была, я бы никогда не назвал ее Панк, точно она какой-нибудь уличный сорванец, не вылезающий из драк.
— Это понарошку, а взаправду меня зовут по-другому, — сказала она уныло.
— Я так и думал, — чуть улыбнулся Джек. — А как же тебя зовут взаправду? Скажи, может, мы станем звать тебя иначе.
Панк выпрямилась и аккуратно сложила руки на коленях.
— Розалия Евангелина.
— Красивое имя! — восхитился Джек.
Панк нахмурилась и прижалась к его груди.
— Красивое, но слишком уж длинное, — произнесла она капризным тоном.
Джек устроил ее поудобнее в кольце своих рук и после некоторого раздумья предложил:
— Длинное — это не беда, в наших силах сделать его покороче. Как тебе нравится «Рози»?
Панк состроила недовольную гримасу.
— Не пойдет? Ну тогда… тогда… — И тут его осенило: — Ангел! Сокращение от Евангелины.
Панк просияла.
— Ангел! — выдохнула она.
— Нравится? — улыбнулся Джек. — Тогда отныне я буду называть тебя Ангелом.
Панк вздохнула с облегчением и посмотрела на Джека влюбленными глазами. Внезапно она обернулась и отыскала взглядом мать.
— Поскорее бы ты выходила за него замуж, мамочка!
Хеллер от удивления открыла рот. Коди запрыгал вокруг, смеясь и хлопая в ладоши. А Джек прижал Ангела покрепче к своей груди и улыбнулся Хеллер.
— Да-да, мамочка, поскорее.
Хеллер закрыла рот, но тут же открыла его снова, чтобы изумленно произнести:
— После всего, что здесь сейчас произошло, ты все еще хочешь на мне жениться?!
— А почему бы и нет? — Джек вскинул голову. — От этого я люблю тебя ничуть не меньше.
Хеллер, слишком растроганная, чтобы говорить, приложила руку к груди, стараясь унять громко забившееся сердце.
Джек спокойно поставил Панк на землю и поманил пальцем Коди. Тот немедленно подошел, ведя за собой мать.
— Сынок, — сказал Джек, не отводя глаз от Хеллер. — Забери-ка сестренку в дом. — Он вытянул больную ногу и, ощупывая ее, невольно зажмурился боли, но, как только Коди взял сестру за плечи и повел домой, схватил Хеллер за руку и усадил себе на колени. — Когда ты наконец поймешь? — сказал он. — Я люблю тебя, и ничто этого не изменит.