Корнашар своим мягким шагом ступил за угол и пропал из виду. Денису ничего не оставалось делать, как последовать его совету и отправиться в путь. Человек медленно шел, всматриваясь в многочисленное оружие Олуна. Клинки отличались не только формой, но и цветом: светлее, темнее, были совсем светлые, были почти черные, и все-таки во всех этих таких разных клинках было что-то общее: казалось, они были живыми, создавалось впечатление, что оружие дышит. Теперь Денис понял, почему Корнашар говорил о них как о живых. Каждый клинок был шедевром. Денис вытаскивал из стоек понравившиеся ему и рассматривал, поражаясь легкости и идеальности форм. Ничего лишнего, невозможно было ничего добавить или отнять, все так, как должно быть. Не считая себя ценителем холодного оружия, Денис поражался открывшемуся в нем "чувству прекрасного", как сказали бы поэты. С несвойственной ему жадностью выхватывая оружие из стоек, он взмахивал несколько раз, наслаждаясь ощущением, охватывающим его в момент, когда он брал в руки клинок. Затем убирал его обратно и шел к следующему, и снова, и снова.
Корнашар с понимающей улыбкой издалека наблюдал за человеком, впавшим в такое состояние, в котором пребывают все будущие воины, впервые ощутившие красоту и величие и самого дерева, и искусно сделанного оружия. Человек ходил от одного шедевра к другому, казалось он так и будет метаться по залу, размахивать клинками, слушать пение рассекаемого воздуха и улыбаться. Но выхватив два черных клинка, Денис застыл, пораженный силой захвативших его эмоций. Восхищение, азарт, радость, какое-то необыкновенное чувство единения с клинками, как будто только теперь он стал целым. Полноценным. Человеком. Воином. Воином Арены. Денис-человек радовался счастью обладания этими мечами, Денис-воин хотел сразиться с врагами. Но к этому примешивалось какое-то смутное, еще не осознанное до конца чувство.
— Я вижу, тебя выбрали, — "эльф" подошел как всегда абсолютно неслышно, и добавил, рассмотрев оружие: — великолепные клинки. Но будь осторожен, Денис, посмотри на их цвет, — наставник кивнул на мечи, даже не пытаясь прикоснуться к ним, — они черные. Это значит, что они созданы очень давно, из самых первых партий, когда клинки творили из старых Олунов, просуществовавших многие века, выживавших в эти века, впитавших агрессию к окружавшему их миру. Такие клинки могут сделать тебя своим рабом, рабом своей агрессии, желания убивать и становиться сильнее, чтобы выжить. Ведь именно так и выживало дерево Олун. Будь осторожен в своих желаниях, друг, — воин ничем не показал желание обладать такими клинками, но даже татуировки, казалось, побледнели от усилия быть невозмутимым, — я поздравляю тебя. Для воина это лучший выбор.