— То же, что и в прошлый раз.
— И как он это принял?
— Спокойно. Конечно, снова изобразил, что он сердит и безутешен, но уже через пару дней пришел в норму. Выходные мы провели в Нью-Йорке.
— Почему бы тебе просто не выйти за него?
Стефани пожала плечами:
— Рано или поздно, возможно, я так и сделаю.
— Сестра, это был шанс. Ведь наверняка тебе хотелось согласиться, когда он просил.
— И что? Попросит еще раз.
— Ты так уверена…
— Да. Я соглашусь, когда не останется никаких сомнений в том, что он хочет на мне жениться.
— Он уже трижды делал предложение. Ты еще не убедилась?
— Он всего лишь думает, будто хочет на мне жениться. Бретт из тех парней, которые любят трудности, и сейчас очередная проблема — это я. Следовательно, пока я остаюсь непреклонной, он будет делать предложение. Когда я пойму, что он готов, скажу «да».
— Не знаю…
— Поверь, — сказала Стефани. — Я знаю мужчин. И у меня свои уловки. — Ее глаза лукаво блеснули. — Бретту известно, что я в нем не нуждаюсь, и это его буквально убивает.
— Да уж, ты в нем действительно не нуждаешься.
— Давай сменим тему. Когда ты собираешься вернуться на работу?
— Скоро, — неохотно ответил Тревис.
Стефани полезла в пакетик и сунула несколько орешков в рот.
— Сам знаешь, у папы силы уже не те.
— Да.
— Так что… на следующей неделе?
Тревис не ответил, и сестра скрестила руки на груди.
— Давай поступим следующим образом, поскольку ты, очевидно, еще не совсем собрался с духом, ты начнешь появляться в клинике каждый день и работать там по крайней мере до часу. Это твое новое расписание. По пятницам можешь закрывать в полдень. Таким образом, на долю папы остаются лишь четыре вечера в неделю.
Тревис прищурился:
— Ты долго размышляла?
— Кому-то было нужно этим заняться. И учти, я стараюсь не только ради папы. Тебе нужно снова приняться за работу.
— А если я считаю, что еще не готов?
— Плохо. И тем не менее займись делом. Если не ради себя, то ради Кристины и Элайзы.
— О чем ты?
— О твоих дочерях. Не забыл?
— Я прекрасно о них помню, но…
— И ты любишь их, ведь так?
— Что ты имеешь в виду?
— Если ты их любишь, — продолжала Стефани, пропустив вопрос мимо ушей, — то вновь начнешь вести себя, как подобает отцу. В том числе вернешься на работу.
— Зачем?
— Ты должен показать им: какие бы ужасы ни случались в жизни, нужно двигаться дальше. Таков твой долг. Кто еще объяснит это девочкам?
— Стефа…
— Я и не говорила, что будет легко. Но у тебя нет выбора. В конце концов, ты ведь не позволил им бросить школу? Они по-прежнему учатся? Ты заставляешь их делать уроки?
Тревис промолчал.