Максим, до сих пор невозмутимо реагировавший на все происходящее, вопросительно поднял брови, изогнув их соболиную линию дугой.
– Да ладно, тут все свои, не тушуйся! – Светлана Николаевна повернулась к Тате, и та согласно кивнула.
– И что же я должен сделать? – насмешливо поинтересовался парень, обращаясь к раскрасневшейся тете.
– Я бы сейчас предпочла мужской стриптиз, – мрачно пошутила Светлана Николаевна, – но это было бы чересчур смело. Поэтому можете просто потанцевать.
– А я еще не наелась, – вдруг подала голос невеста, которую забыли спросить о ее планах на вечер.
– Конечно, конечно, – засуетился Максим, хотя даже суетился он с достоинством. – Что вам положить?
– Сама положу, не беспокойтесь. – Галя осмелела, но опьянение не наступало, поэтому и легкости в общении пока не наблюдалось.
Задумчиво пережевывая салат, она напряженно размышляла: можно выпить еще, чтобы утопить свою нерешительность, но страшно не рассчитать с нормой. Однако потом можно будет растерянно кудахтать, застенчиво вопрошая «Как же это я так? А что у нас было?». В идеале надо выпить столько, чтобы все соображать, контролировать, но при этом иметь возможность изобразить желе на сковородке, сняв с себя ответственность за происходящее, а заодно и посмотреть на истинное лицо кавалера.
– Может, вина налить? – беспокоился Максим.
«Зачем он меня спаивает?» – напряглась Галочка, но на вино согласилась. Жевательные и глотательные движения освобождали ее от необходимости поддерживать диалог.
– Вот закончит Макс философский факультет, – зачирикала Тата, – получит диплом и будет доктором наук, профессором.
– А где гарантии, что он поступит? – сурово спросила Светлана Николаевна.
– Гарантии Гришка привезет, к лету, в запечатанном конверте, – хихикнула Тата.
– А почему бы не ускорить процесс и не привезти конверт сразу, чтобы не терять целый год? – не поняла мама.
– Гриша у нас человек старой закалки. Хочет, чтобы Макс всего добивался сам, профессию в руках имел, а знания были не липовые, – начала разглагольствовать тетка, явно гордясь позицией брата и племянника, но Светлана Николаевна резко вернула ее к нужной теме:
– И дальше? Философия – это что за профессия в руках? Что он держать-то будет в своих лапах? Я понимаю, топор, молоток, станок какой-никакой, а так что?
– Если все получится, то он поедет преподавать философию в один американский университет, к брату Гришкиной невестки, Юркиной жены. Ясно? – горделиво выложила Тата основной козырь.
– Ясно, – кивнула мама. Запутанные семейные связи она не поняла, но дело было вовсе не в них, а в перспективах.