Кэйл слушал ее с открытым ртом.
Она понимала, что он сейчас чувствует.
— Постой! Ты сказала, что училась ремеслу. Ты имела в виду воровство? — спросил он.
Как ни тяжело ей было это сделать, она кивнула головой. Господь помог ей, и память стала постепенно возвращаться к ней, но сейчас она хотела одного: чтоб эту чертову память отшибло навсегда!
— Мы работали вместе. Он называл это семейным бизнесом.
— А кем была твоя мать? Главарем банды?
Мадж постаралась пропустить едкую насмешку мимо ушей, однако Кэйла она не винила. В конце концов, она сама только что призналась ему, что принадлежит к преступному миру.
— Вроде бы ее не было, — печально проговорила она. Родители развелись или мама умерла? — пронеслось у нее в голове, но ответа не последовало, и она ощутила горечь невосполнимой потери.
— Как ты оказалась в тюрьме, Мадж?
Она провела пальцем по шву диванной подушки, которая лежала у нее на коленях.
— Из-за коллекции Ардена.
Кэйл удивленно посмотрел на нее.
— Да? Я об этом ничего не слышал, — проговорил он с нескрываемым недоверием.
— Это коллекция древнеегипетских драгоценностей, являющаяся собственностью Арденов, которые после длительных переговоров согласились выставить свои сокровища на всеобщее обозрение.
Генри Арден был археологом. В начале тридцатых годов он заявил, что нашел неизвестную гробницу древнеегипетской царевны. На самом же деле гробницу нашел не он, а его коллега, Филипп Уинделл, который умер при весьма загадочных обстоятельствах.
Мадж так спокойно рассказывала об обстоятельствах, при которых ее задержали и предали суду, словно это происходило не с ней.
— Говорили, что это Арден убил Уинделла и приписал сенсационную находку себе. Джеймса Лярю нанял… не помню, кто: то ли внук, то ли внучатый племянник Уинделла. Как бы там ни было, родственник умершего археолога велел нам выкрасть эту коллекцию, чтобы вернуть семье Уинделла.
Мадж замолчала и посмотрела на сидевшего перед ней мужчину, ее интересовало, как тот будет реагировать на столь подробное повествование.
Кэйл внимательно слушал, ничем не выдавая своих чувств, и ей уже было все равно, что он скажет, лишь бы не молчал.
Наконец Кэйл улыбнулся. Этот человек взял на себя смелость улыбнуться ей! Правда, улыбка была едва заметной, но тем не менее это была улыбка!
— А тебе не кажется, что твой рассказ напоминает сюжет для приключенческого романа?
Мадж не обратила внимания на снисходительный тон его голоса.
— Разумеется, напоминает, — вслух ответила она, а про себя подумала, что все, что она рассказала, выглядит сплошным безумием. — Что бы это ни напоминало, все это находится вот здесь, — сказала она и показала указательным пальцем на висок.