Она сжала полотенце над грудью, хотя с радостью бы скинула его и прыгнула в постель к Максу. Ноги ее были настолько слабы, что она и шагу не могла ступить.
Люби меня, Макс, пожалуйста, пока я не сбежала, хотелось крикнуть ей. В памяти снова вставали те жаркие дни, когда они были вместе… когда любили друг друга… уносились в заоблачные дали, забывая обо всем на свете… Будет ли она чувствовать то же самое снова? Она никогда не испытывала ничего подобного с Джоном.
— Прости… Джон.
— Джон?
Она вскинула голову.
— Макс… Я сказала — Макс.
— Неправда, Лайза Джейн.
— Элизабет, — отрезала она. — Лайза Джейн давно умерла.
— Как твой муж?
— Да.
— Тогда почему ты назвала меня Джоном? — Макс подошел к ней, ни капельки не стесняясь своей наготы. Она не двинулась с места. — У меня такое ощущение, что Джонни находится здесь, в этой комнате, рядом со мной. Он даже реальнее, чем я.
Элизабет покачала головой.
— Он умер.
— Скажи мне вот что, — обратился к ней Макс и провел пальцем по ее руке. — Если я сейчас займусь с тобой любовью, о ком ты будешь думать — обо мне или о Джонни?
Она молчала.
Он поддел указательным пальцем полотенце на ее груди и наклонился ближе. У нее перехватило дыхание. Он поцеловал ее в шею.
— Я или Джонни? — повторил он хриплым шепотом.
— Не надо…
Его лицо находилось совсем близко. Она смотрела на его губы и не могла ответить. Эти вопросы были для нее хуже пытки. В его синих глазах было написано нетерпеливое ожидание.
— Я… я не могу, Макс, — прошептала она. — Мне казалось, что я хочу этого… Но ты прав насчет Джона. Иногда у меня такое ощущение, что прошло не два года, а двадцать лет со дня его смерти, а иногда — что трагедия случилась вчера. Я ловлю себя на том, что разговариваю с ним, ожидаю, что он ответит мне из другой комнаты. Он все еще со мной. Прости.
— Ты сказала, что дала обещание. Ты дала его Джонни?
— Нет. — Почему он заговорил об этом? Она надеялась, что он не придал значения словам, сорвавшимся у нее с языка. С Максом надо поосторожнее, от него ничего не утаишь. Элизабет ответила, давая понять своим тоном, что не желает больше разговаривать на эту тему: — Я не давала обещания ни Джону, ни Бернис.
— А что за обещание? — продолжал настаивать Макс.
— Мне не хотелось бы говорить. — Она повернулась и собралась выйти из комнаты, но Макс удержал ее за руку.
— Пожалуйста, Элизабет, скажи мне.
Она не может дольше оставаться здесь. Макс не должен видеть, как она реагирует на его прикосновения.
А может, ему стоит знать? Может, если она расскажет о своей клятве…
— Когда я узнала, что беременна, — начала Элизабет, повернувшись к нему лицом, — я не хотела выходить замуж за Джона. Я все еще хотела быть с тобой. И я решила объявить, что ребенок твой.