- Снимите одеяло.
Прослушивание тоже не выявило патологии, сердце билось ровно, дыхание было чистое, без хрипов. Проверил реакцию зрачка, реакции не было, взял кровь из пальца.
- Сколько он планировал?
- Одни сутки. Проба лица.
- Какой максимальный коэффициент замедления?
- Один и шесть десятых, а ускорения один и две.
"Трудный случай, - подумал я, - слишком большая пластичность интеллекта".
- Трассу можно посмотреть?
Девочки переглянулись, но Константин без лишних слов достал из ящика стола папку и передал мне.
- Я думаю, вы уже ознакомились? - на всякий случай спросил я. Кто кивнул, кто ответил "да". Воздержавшихся не было.
Общество трассеров не то место, где необходимо соблюдать какие-то внешние правила. Поэтому я попрощался и ушел.
Они ждали от меня помощи, и поэтому чем быстрее я прочту его трассу и сделаю анализ крови, тем быстрее смогу дать ответ.
Из всех шестидесяти одного случая, а, надо сказать, что я с не меньшей пунктуальностью, чем они, веду свои дневники, записываю всех своих пациентов-трассеров, это был один из самых благоприятных. Наблюдали его с самого начала, не допустили до физической травмы, а тем более не дали попасть в руки "профессиональных врачей". Честно говоря, я на ребят рассчитывал больше, чем они на меня. Это не значит, что они на меня не рассчитывали. Просто я знал свои скромные возможности. Из этих шестидесяти одного только семеро выкарабкались благодаря моей помощи и моему совету. Сорока восьми помогла группа, двое вышли сами, как легендарный Экс-Со-Кат, остальные четверо...
Запрещаю себе о них думать и всякий раз, столкнувшись с новым случаем, вспоминаю о них. Правда, они дали мне почувствовать настоящую ответственность за чужую жизнь. Все четверо попали в сумасшедший дом, двое уже умерли, а двоих еще "лечат".
Дома я сказал жене, чтобы она не дожидалась меня и ложилась спать. Вероника посмотрела на меня грустно-грустно, но ничего не сказала.
Я устроился около стола, стоявшего напротив окна. За стеклом были видны огоньки, уходящие до самого горизонта, - наша квартира находится на последнем, четырнадцатом этаже. Я открыл толстую тетрадку с наклеенным на титульном листе прямоугольником, на котором было крупно выведено: "Рококо".