Почувствовав на себе взгляд отца, Лори пришла в себя. Еще бы, Алекс казался здесь на своем месте, здесь, в этой экзотической итальянской церкви, в этом своем кремовом шелковом костюме. Луч света падал на его черные волосы, бросая отблеск на красивое лицо и отражаясь в опалово-серых глазах - глаза эти, не отрываясь, смотрели на Лори, когда она вновь двинулась вперед.
Священники в роскошных, белых с золотом одеяниях спускались навстречу к ним. Марчелло стоял рядом с Алексом, но она уже смутно видела всех остальных, не в силах отвести глаз от Алекса. Когда она приблизилась к нему, он простер к ней руку, и она, оставив руку отца, протянула ему свои холодные пальцы. И они вместе поднялись по ступеням под тихий шорох кружевного шлейфа подвенечного платья Лори. А потом началась служба, и все потонуло в запахе фимиама, мении и блеске свечей.
Лори очнулась только однажды - в тот момент, когда Алекс надевал ей на палец кольцо. Руки ее по-прежнему были холодны, как лед, но его ладони были теплыми, и она чувствовала, как по ним струится жизнь. Лори замерла. Да что она делает, позволяя этому человеку, который ни во что ее не ставит, считает воровкой, который женится на ней исключительно ради мести, для которого свадьба - лишь финальный акт очередной деловой махинации, надевать ей на палец обручальное кольцо?! Лори опустила взор на золотой ободок - последнее звено в цепи, приковавшей ее к Алексу Барези. "Как бы не так",- подумала она. Отнюдь не последнее, ему никогда не удастся полностью поработить ее.
Она механически взяла кольцо, которое протягивал ей священник, и стала надевать его Алексу на палец. На суставе кольцо застряло, и ей пришлось взять его за руку. Лори подняла голову и заглянула ему в глаза. Они были так же непроницаемо спокойны, как и обычно. И все же - на долю мгновения - в них мелькнуло иное выражение, от которого у нее тотчас же пересохло в горле, а сердце заколотилось, как сумасшедшее.
Лори торопливо потупила глаза, но тщетно всю оставшуюся часть службы она пыталась стереть из памяти этот взгляд. Так Алекс смотрел на нее четыре года назад в саду, а потом - в Маллардсе, в тот жуткий день решающей встречи. Взгляд этот говорил ей, что даже во время этой церемонии, сопровождаемой тщательно разработанным ритуалом, он не переставал хотеть ее, желать ее.
В ризнице Лори наблюдала, как он ставит свою четкую размашистую подпись в книгах гражданской и церковной регистрации; теперь была ее очередь. В последний раз она сможет написать: "Ларина Джейн Пэджет", отныне она становится Лориной Барези. Но вполне возможно, скоро это имя станет "Миссис Джеймс Форсит" - злорадно подумала она, оставив на бумаге россыпь крошечных чернильных клякс.