– А вы не задумывались, что такое воспроизводству не поддается? Настоящего волка в неволе не вырастишь.
– Больно много ты говоришь.
– Много?! – Спокойствие изменило крылатому. – Глаза разуйте! Они взяли Город Ангелов! Полуголодные повстанцы во главе с ВАШИМ выкормышем!
– Скорее выкидышем. Ты хочешь его крови?
– Да, Дьявол и Ад, хочу!
– Вызови подкрепление. Пусть ваши серафимы жирок растрясут.
– Сами вызывайте. Я справлюсь.
– Ну так убей его. Конклав не против. Использовать его уже все равно не удастся.
– Наконецто. – Херувим довольно улыбнулся. – Сейчас и посмотрим, на что годна ваша хваленая школа.
Я – человек разума. Наверно, очень хорошо, что руководил нами Хансер – во многом человек чувств. Первый же сбой в планах вызвал бы у меня ступор. Я не смог бы перестроиться быстро. А он вел нас, руководствуясь инстинктами. Единственное, чего он не мог почувствовать, – это херувима.
Фигура в полтора человеческих роста. Никаких доспехов, из оружия только двуручная булава, по грудь этому великану. Боевая часть в виде изображения херувима, шесть крыльев расправлены, а края заточены до остроты бритвы. Он налетел на наших, нанося удар с широкого замаха. Десять стрелков Вильгельма и дарклингов разлетелись, многие – рассеченные пополам. Остальные тут же отступили. По исполинской фигуре хлестнули стрелы. Он не пытался увернуться – в считаные секунды превратился в ежа. А потом стрелы выпали, раны сразу затянулись.
Нет, наши воины были готовы к чему угодно. Никто не ударился в панику, но все вдруг отчетливо осознали: победа, достигнутая малой кровью, с таким противником сразу превратится в кровавое поражение.
– Всем стоять! – закричал Хансер, выходя вперед. Он закричал так не потому, что наши готовы были обратиться в бегство. Совсем наоборот – они надвигались на крылатого, обреченно и неумолимо.
– Отступайте! – приказал Хансер. – Он мой.
Площадь уже была почти вычищена, если не считать херувима. А его не считать было очень трудно. Первыми послушались дарклинги. Они не горели желанием умирать. А вот наши воины сделали назад шагдва и остановились.
«Лин, ты не заснул?»
«Я здесь, Хан. Хочешь разыграть его в двух противников? Один думает, другой рубит?»
«Не знаю, выгорит ли. Попробуем. Попробовать надо все».
«Не слышу уверенности в голосе».
«Лин, почему всегда так?»
«Как, дружище?»
«Почему всегда мне надо сдерживать врага, когда для этого нет сил, а когда силы появляются, то уже требуется победа».
«А она требуется?»
«Нам нужен Город Ангелов и наименьшие потери. А этот красавец – я таких уже видел, только они охотниками назывались».