Как переедешь в Москву — напиши мне. Обстоятельно опиши квартиру государством нашим советским нам выделенную, посмотри, что за соседи, приглядись, нет ли недобитков врангелевских да казачья перекинувшегося, а если интеллигенты, в очках — плюнь, да разотри, они, если вражины случаются все равно как дети, от недомыслия нужного направления — по своим подопечным знаю теперь их.
Давай! С боевой порукой тебе, маманя, — на Москву! Твой комвзвод Колобов Егорий.
— Письмо.
Возрадуйся со мной мать моя солнцу и весне! Я молодой красный командир удостоен благодарственных слов товарищей из Москвы, ну не слов, а одобрительного "хм", на увиденные ими макеты спецоборудования которые я смастерил сам. Профессора лишь подсказывали да инструменты подавали! Готов на словах своих перекреститься хоть то и не приличествует красному командиру.
Удивительные люди оказались эти "старички", как мне ранее казалось. Но вот прошла зима и, то ли усиленное питание, то ли весеннее солнышко, а зацвели "деды" и стали не деды вовсе особенно два из них, а в здоровом возрасте мужики. Один сказал, что это любимое дело их распрямило, так по мне, то блажь — забавы, игрушки, а не дело. Дело настоящее сгибает скорей, чем распрямляет. Настоящее дело это когда миллионы людей в едином порыве берут и делают. По команде берутся в руки кирки и заступы и миллионно пало — раз! И Земля сдвигается в укор движению светил. Раз! И содрогается Земли нутро, выплёвывая нефть и газ! Дело, это когда единым строем сминая преграды, а кто упал, так извини, пусть жизнь твоя будет опорой нашим стопам в общем движении вперед!
Ты вот описала квартиру нашу — хорошо! Соседи — что один алкаш рабочий. Приструни от моего имени его, что б ни буянил, для серьезной убедительности мою личность на фотокарточке покажи. А остальные, говоришь, — чернявенькие, тихие, да юркие — все на жизнь плачутся? Скажи, что б не хныкали, а уверено смотрели в будущее и пели веселые песни, а не сумеют, скажи, что на Соловках их быстро научат "Интернационалу"!
Поминаю тебя чекистским добрым словом, комвзвод Колобов.
— Письмо.
Здравствуйте, мама.
Лето в самом разгаре и наверно тоскуете вы по полевым и огородным работам. Так чувствую. И пусть живут с миром Аркашка с Хайкой и Тимошка-пьянь — ты мама не написала фамилий и отчеств наших соседей — не надо, мама, превращать душевную нашу переписку в доносные листы.
Ох, и курьезные у меня подопечные, право слово! Седые головы, мудрейшие словеса произносят, а простых вещей не знают — показал им пару раз, что с водой деется, что такое омут глубокий, темный, чистым ручьем вырытый, как, если не испугаться да самому до низу до нырнуть — во тьме омутной тот ручеек вихрами вьется и светится. В большое изумление они пришли! Еще показал, как волна сильная под водой идет, а по верху не зыбнет, тому они не удивились, а весело и дружественно по плечам похлопали. С тех пор они меня в свои разговоры приглашать стали, что б сидел рядом слушал, а что интересным или казусным покажется, так что б ни стеснялся, говорил вслух.