– Что? Ах, да, в расчете, – кивнул Корф. – Думаю, твоя боль скоро пройдет. Моя успокоилась к вечеру.
– Что такое, господа? – с недоумением поинтересовалась Анна. – Вы что-то скрываете от меня?
– Так, былое! – отмахнулся Репнин. – Не стоит и разговора. Спасибо тебе, Рада, за Анну.
– Зачем цыганке слова? Сердцем благодари, любовью своей, – прошептала Рада, с грустью смотревшая на них. – Только вот сердце твое занято, а любовь слепа.
– Прости меня, – тихо сказал Репнин. – Видишь ли, Анна…
– Опять, Анна! – воскликнула Рада и пошла прочь от костра.
Репнин смутился, поймав на себе взгляда Корфа и Анны, и махнул – не стоит переживать, не о чем…
Когда они подошли к дому Забалуева – Репнин узнал у цыган кратчайшую дорогу к имению – уже смеркалось. Охранники, по-видимому, разделились и дневалили по одному на посту у небольшого костра возле крыльца. Собаки далеко не отбегали, видать, тоже мерзнуть не хотели. Первый снег, не растаявший днем, напоминал о конце осени, вечерами было уже по-зимнему зябко.
– Голову на отсечение, это тот самый мужик, с которым я давеча сцепился! – признал его Корф, выглядывая из-за угла дома.
– Побереги голову и лучше подумай, как заставить его открыть двери, – посоветовал Репнин.
– Надо подумать…
– Пока мужчины думают, женщины обычно действуют, – сказала Анна и с криком «Помогите! Помогите!» открыто побежала к дому.
– Анна! Куда вы?! Подождите! Что она задумала? – Корф растерянно смотрел на Михаила. Репнин только пожал плечами – кто их поймет, этих женщин!
– Помогите! – Анна с рыданием бросилась к сторожу. – Умоляю! Карета разбита, мой муж – ему плохо! Цыгане напали!
– Цыгане? Чур меня, чур! – принялся креститься сторож. – Эй, Матюха, Митька, сюда!
– Что за крик? – выскочил на крыльцо второй сторож.
– Умоляю вас, – застонала Анна. – Нога… Мы были на свадьбе в соседнем поместье. Ехали домой, лошадь понесла. Карета перевернулась. Господи, нога, так болит нога! Мне плохо…
– Чего это вы, барышня, на меня падаете. Я мужик, я не барин какой-нибудь, – перепугался сторож.
– Зато ты у нас самый молодой, – подбодрил его товарищ. – Помоги-ка барышне в дом подняться.
– Там, кажется, собаки, я боюсь, – побледнела Анна, цепляясь обеими руками за доху сторожа.
– Не боись, барышня. Митька! Собак запри! А ты, Матюха, веди госпожу в комнаты, пусть посидит, отдохнет. А где карета-то?
– Там, за пригорком, я через лес бежала, заплутала, – Анна склонила голову на скрещенные руки.
– Устала, поди ж ты, – посочувствовал сторож. – Ладно, мужики, пошли мужа ейного из-под кареты извлекать. Вдруг, неровен час, это знакомцы нашего барина, будет потом попрекать, что не помогли.