Подъезжая к Монтиглу, она твердила себе, что игра стоила свеч. Что она преодолеет боль, как только увидит прекрасный дом, оживающий вновь.
Но ее надежды не сбылись. Она тогда еще не сознавала, что ей предстоит одной войти в эту комнату, одной занять эту кровать. Она попросту не сможет этого сделать. Это немыслимо. Непредставимо.
На все вопросы она отвечала, что у Марка давно намечалась серия командировок и он присоединится к ней, как только освободится. Очень слабое объяснение, если учесть, что прошла неделя, затем вторая, а от него не было ни единого слова.
Не в силах совладать с собой, Элен наступила на горло своей гордости и обратилась к Алену Грэму.
— Я знаю совершенно точно, что Марка в Париже нет, — суховато ответил ей Ален. — Несколько дней назад он улетел в Ботсвану, а оттуда отправится в Сенегал. До следующей недели он едва ли вернется в Европу. А планирует ли сразу же лететь в Англию — этого я не знаю.
Итак, еще одна ложь. Элен заставила себя изобразить улыбку, но архитектор остался безучастен.
— Может быть, секретарь сообщит мне его маршруты или хотя бы скажет, когда у него ожидается просвет в занятиях?
Элен ожидала, что Ален назовет ей имя секретаря, адрес, номер телефона, но обманулась в своих расчетах.
— Марк крайне занят, миссис Деларош. Будет лучше, если он сам выйдет с вами на связь.
Когда она прощалась с Аленом, ей показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на жалость. Что ж, тем горше ее унижение.
Слов нет, она разозлила его в то утро. Но она была глубоко уязвлена. Как же он мог повести себя так, словно пострадавшей стороной является он один? Если она хоть сколько-нибудь небезразлична ему, неужели он бы не подумал о ее чувствах?
Предложение лететь с ним в Париж — это грубый цинизм. Он должен был понимать, что она навсегда потеряет покой, когда его не будет рядом, коль скоро ей известно о существовании в его жизни другой женщины.
Но пусть она не нужна ему; дом остается его первостепенной заботой. Ремонтная бригада трудится не покладая рук, и Элен может только гадать о том, какие чудовищные цифры будут значиться в счете. Более того, уже прибыли новые помощники по хозяйству — любезные, расторопные, готовые поступить под начало Джорджа и Дейзи. А старики ни о чем не жалели, они весело говорили об уходе на покой и о пенсии, которой Марк их обеспечил.
— Что же я буду без вас делать? — с горечью повторяла Элен. — Я полностью полагалась на вас. Вы — моя семья.
— Ничего, дорогая, — говорила ей Дейзи. — Скоро у вас будет настоящая семья — с мсье Марком.