— Я скажу ему: как жаль, что он сбрил бороду — она делала его таким необычным.
Однако она знала, что это всего-навсего бравада. Впрочем, если повезет, то самые большие подхалимы из их группы монополизируют его, и ей вообще не представится возможность сказать ему даже пару слов.
Однако первое же, о чем сияющий Билл Поллок объявил собравшимся, группе человек в двадцать, было следующее:
— Алек Рассел просил меня извиниться за его отсутствие на этой встрече. Сегодня он находился в дороге с самого раннего утра и, разумеется, хочет отдохнуть и явиться свежим на завтрашние занятия, которые начнутся, кстати, ровно в девять, и я надеюсь, что вы проявите уважение к нему своей пунктуальностью. Должен сказать, такое случается нечасто, — продолжал он экспансивно, — когда художник такого калибра проявляет готовность пожертвовать своим временем и талантом, наставляя любителей. Мне повезло, я имел честь наблюдать за его работой, видел, как он преподает, и сейчас прошу выбросить из головы те предвзятые концепции, касающиеся преподавания живописи, которые вы могли усвоить прежде. Подход Алека в высшей степени индивидуален и может поначалу немного обескуражить, если вы прежде посещали обычные занятия. Некоторые из вас, впрочем, уже знают, что его отношения с официальными художественными кругами в прошлом были далеко не дружескими, и в этом, по моему мнению, он следует традиции ряда видных новаторов в живописи последних двух столетий. Так что, прошу вас, отбросьте свои предрассудки, пусть ваше сознание будет как чистый холст. И если вы пройдете весь курс, — это прозвучало почти как просьба, подумалось Розе, — то уедете из Уэстли с обостренным художественным зрением, более смелыми и более живыми в своем творчестве. Я желаю вам всем, чтобы эти две недели прошли успешно и вознаградили вас за усилия.
— Густовато кладет краски, не находите? — прокомментировал выступление Поллока пожилой, молодцеватый мужчина, когда все отправились пить кофе.
— Определенно, тут требуется большая доза скипидара, — пошутил Джонатан под благодарный хор нервных смешков. В группе воцарилась неуловимая атмосфера предэкзаменационной напряженности, возбуждения и восторга в смеси с чем-то, похожим на боязливые ожидания.
Все они представляли собой весьма пеструю картину, и все же их социальное положение, профессия и возраст отошли на задний план, уступив место общности интересов. Роза, будучи сама педагогом, подумала о трудностях, которые возникнут перед руководителем семинара, когда он столкнется с такой разношерстной публикой. Она догадывалась, что Рассел в первую очередь творческий человек, о уж учитель во вторую, и скептически подумала, что, при всей его пресловутом гениальности, хватит ли у него терпении и выдержки, чтобы вести эту группу к успеху.