Роза начинала злиться и чувствовать себя оскорбленной и третьей лишней, неловкой и неотесанной в присутствии этой экзотической гостьи. Какую нужно иметь выдержку, бурлила она в душе, чтобы так вот вешаться на Алека, когда он откровенно развлекает другую особу. Очевидно, Моника не видела в Розе серьезной соперницы и считала, что сама имеет большие права на время и внимание Алека. Роза мучительно сознавала, как много в ее досаде объясняется простой ревностью — не из-за внешности Моники или из-за того, что Алек рад ее видеть, этого явно не было — а из-за того, что Моника так явно в свое время побывала в постели у Алека, в отличие от нее, Розы. Появление Моники послужило в какой-то степени катализатором, пробудившим в Розе некое первобытное чувство соперничества. Клокоча, Роза понимала, что Моника очень ловко поставила Алека в невыгодную позицию. Он не мог избавиться от нее, раз она отказывалась понимать его намеки, не прибегая к грубости.
Однако она не предвидела тактики, к которой Алек прибег, чтобы овладеть ситуацией. Неожиданно он отвернулся от воркующей Моники и одарил Розу таким теплым и интимным взглядом, таким намеренно недвусмысленным, словно намеревался показать Монике, молча, но жестоко, что ее присутствие совершенно определенно стало de trop[13]. Театральный был взгляд или нет, но от него Роза расплылась, превратилась в желе. Вдобавок к этому Алек потянулся через стол к ее руке и стал как бы невзначай, но на самом деле намеренно играть с ее пальцами. Каким-то образом он ухитрился придать этой незамысловатой ласке немыслимо эротический вид. Невольно увлеченное этой игрой лицо Розы усилило желаемый эффект. Потерпевшая неудачу в своей попытке оттеснить Розу и интерпретируя сексуальные сигналы именно так, как рассчитывал Алек, Моника поднялась со своего места и ее глаза холодно блеснули.
— A bientot, cheri[14], — заявила она Алеку, искривив губку, когда он поднялся и удостоил ее формального объятия. Она высокомерно протянула руку Розе. — Au revoir, mademoiselle. Et prenez garde[15], — и она двинулась к дальнему столику, где ее эскорт средних лет покорно дожидался ее.
— «Prenez garde» означает «будьте осторожны», правда? — спросила Роза, пряча свое смущение за произнесенной с деланым добродушием шуткой. — Этот добрый совет мне дала твоя бывшая пассия?
— Ты охарактеризовала ее очаровательно-старомодно, — ответил Алек ровным голосом. Он казался выбитым из равновесия этой неожиданной встречей, что вовсе не походило на него.
— Она очень красивая, — отважилась заметить Роза, отчаянно стараясь не выглядеть мещанкой.