Мы подошли к двум зеркальным французским окнам, открывшимся в белую комнату «туфли прочь». (Сейчас в Нью-Йорке настолько вошли в моду белые комнаты, что так и тянет скинуть обувь. Однако сегодня ночью, к счастью, всем было позволено ее оставить.) И хотя в комнате было полно народа, я все же разглядела шесть пар белых пластиковых пальм у задней стены, в проемах, между высокими стеклянными дверьми, открывавшимися в залитый ярким светом сад. Все это более походило на Венецию, чем на Уэст-Вилледж. На одном конце под присмотром «Белого» коллажа Тома Сейча стоял очень рок-н-ролльный белый кабинетный рояль. Пол был из чистого белого мрамора. (На случай если вы не слишком разбираетесь в мраморе, скажу: простой белый мрамор стоит дороже, чем узорчатый. И вообще ужасно современно — платить больше за меньшее, или, вернее, платить гораздо больше за гораздо меньшее.)
— А вот и он! — объявила Лорен, показывая на женщину, примостившуюся на одном из обтянутых белым шелком шезлонгов.
Милтон Уитни Холмс (настоящее имя — Джо Страаба) был одет как Иман, в знак уважения к бывшей владелице дома. Винтажное платье от Алайи и афропарик выглядели на нем достаточно причудливо, поскольку он мал ростом и очень белокож. Видимо, поэтому, опасаясь, что его не узнают, он прикрепил к платью бейджик «Миссис Дэвид Боуи». (Правда, его все равно не узнавали.)
Милтон болтал с худенькой девушкой, одетой в строгий костюм, состоявший из твидовой юбки и свитера из «Фэйр айл». Основным аксессуаром был тюбик с бледно-розовым блеском для губ, который она каждые пять секунд подносила ко рту. Кожа у нее была нездорово-белой, а волосы — совершенно бесцветными.
— Черт, Марси Клагерсон уже успела его достать, — вздохнула Лорен и, повернувшись, на секунду остановила нас. — Поосторожнее с Марси, — прошептала она. — Она кажется совершенно искренней и наивной, но на самом деле ужасная сплетница — слышит все и неизменно перевирает. Так или иначе, она очень расстроена: вообразила, что у нее сколиоз, чего, кстати, нет. Все мы считаем, что Марси медленно движется к разводу, хотя сама об этом не подозревает. Представьте, она постоянно забывает, что вышла замуж. Я называю ее беззаботной женой.
— По-моему, мы вместе учились в колледже, — заметила я, сообразив, что это имя мне знакомо. — Она была в Брауне?
— Кажется, да, — кивнула Лорен.
Милтон приветственно помахал нам. Мы подошли, и Лорен начала ритуал знакомства.
— Где ты была? — удивилась Марси Клагерсон, увидев Лорен. Именно этот вопрос она всегда задает, увидев Лорен.
— О Господи, не знаю, — отмахнулась Лорен. — А ты где была?