В то же время бывший командир роты связи 1136-го СП 338-й СД Хомяк Павел Герасимович в письме к А. Н. Краснову написал буквально следующее:
«Лет пять назад, а может, меньше, я читал в „Красной Звезде“ статью профессора Жорова, где он писал, что исцелил в окружении за полторы недели и вернул в строй более тысячи бойцов 33-й армии.
Я своими глазами видел, навещал товарищей, лежащих на полу на соломенной подстилке, и рядом с ними необмолоченные от зерна снопы — все питание плюс вода. Их только откормить требовалось не меньше месяца. А тут мифическим, чудодейственным взмахом — за полторы недели. Ай да профессор!
Он, наверное, думал, что уже никого нет в живых и можно подшутить. Но не в этом дело. Меня интересует, что он был с группой Ефремова, а эта группа вся погибла…».
В начале апреля 1942 года, когда оперативная обстановка в районе боевых действий окруженной группировки резко ухудшилась, И. С. Жоров отказался улетать на «большую землю» на одном из последних самолетов, хотя имелись и возможность, и распоряжение на это командарма. Поступок Жорова значительно поднял его авторитет в глазах командующего армией. Это был как раз тот период времени, когда сбежал полковник Я. П. Тетушкин, резко захандрил полковник С. И. Киносян. За принятое Исааком Соломоновичем решение генерал М. Г. Ефремов еще долго ставил его в пример всем командирам. Так что врач Жоров был не из трусливого десятка.
Вместе с тем имеется ряд документов и воспоминаний, которые позволяют посмотреть на деятельность И. С. Жорова совсем с другой стороны. И особый интерес в этом плане вызывает протокол допроса, в котором Исаак Соломонович сразу же пытается навязать следователю мысль о том, что у генерала М. Г. Ефремова был предатель и, по его мнению, им являлся начальник связи полковник Ушаков, который поддерживал связь по радиостанции с какими-то партизанами-предателями.
Факт очень интересный хотя бы тем, что больше никто из бойцов и командиров 33-й армии, проходивших проверку в органах НКВД-КГБ, не пытался выдвигать «столь смелое» предположение. Об этом сказал только Жоров. Зачем ему надо было поднимать вопрос о предательстве в окружении Ефремова?! Причем предателем, по его словам, был не кто иной, как начальник связи армии полковник Ушаков, явно намекая на его возможность передать противнику нужную информацию посредством радиосвязи.
Не вдаваясь в подробности деятельности И. С. Жорова в марте — апреле 1942 года, и особенно во время последних боев окруженной группировки войск 33-й армии, вызывает очень много вопросов его поведение на оккупированной противником территории почти в течение года.