Перед очередным поворотом пришлось сбросить скорость, чтобы не уйти с трассы, но преследователь притормозил еще сильнее меня. Ага! Значит потомки Евгения Агитова[2] и Алексея Смолина[3], воткнув в «двадцать четвертую» черт знает какой движок, не доработали должным образом подвеску! Но, заложив вираж, я понял, что ошибался. Перегородив дорогу, почти уткнувшись друг в друга длинными носами, поперек трассы стояли два Москвича-2141 в боевой желтой окраске с советскими гербами на передних дверях. Вот засада!
Сдаваться чертовски не хотелось. КГБ — не та организация, которая купится на секретные схроны ЦРУ. Нащупав язычок ремня безопасности, я воткнул его в защелку и уперся в руль обеими руками. Протаранить Космичи, пробиться между ними там, где сходятся их тупые морды — вот выход, который показался наиболее разумным. Если повезет — оставлю бампер и крылья, но сам прорвусь. О том, что будет, если не повезет, я старался не думать. Да пребудет со мной Сила!
Милиционеры в засаде, поняв, что я и не думаю останавливаться, бросились врассыпную. Один еще пытался отстреливаться — пули прошили лобовое стекло в левой половине, так что, будь у японца руль с человеческой стороны — быть мне с лишней дыркой в голове. Но и успел прыгнуть в придорожные кусты.
— Наталка, я тебя люблю, — успел я произнести перед ударом.
В следующий момент Skyline врезался в баррикаду. Раздался пронзительный скрежет железа, сминаемые рамы окон, словно сжав челюсти, выплюнули осколки стекла. «Сорок первые» разлетелись, словно кегли от удара шара, «открылись», словно чудовищные, уродливые ворота под натиском тарана. Но «скайлик» повел себя не так, как мне того хотелось. Ниссан, подпрыгнув в воздух, теряя в полете куски обшивки, пролетел с пару десятков метров и с жутким лязгом грохнулся на асфальт. Правое колесо, с рычагом подвески, оторвалось от силового каркаса и, закувыркавшись по дороге, ушло в степь. Из-под капота повалил густой пар. Похоже, радиатор пробил. Но это уже не важно. Проскользив, развернувшись по диагонали, по трассе, процарапав асфальт, «скай» с натянутым скрипом покачнулся и замер. И в этот миг, хлопнув пиропатроном, рулевая колонка выбросила аирбэг.
— Живым, живым брать! — кричал кто-то недалеко.
— Да его, поди, там только соскребать осталось, — возразил кто-то совсем рядом.
Еще кто-то с силой рванул дверь, которая не открылась, а рухнула на землю. Эти же руки, схватив за отворот куртки, вытащили меня из груды металлолома. Солнечный свет загородило уже знакомое лицо лейтенанта Козлова.
— Живучий, гад, — буркнул инспектор.