— Я сперва услышала быстрые шаги, а потом уже увидела его, — захлебываясь, бормотала она. — Он подбежал сзади и приставил мне к виску револьвер. Я почувствовала дуло и застыла. Это было так страшно!
— Да, конечно…
Крис чувствовала, что Ивен гладит ее по голове, но не реагировала на это.
— Я думала, что умру, — продолжала она. — А потом мне пришло в голову: «Господи, мои дети останутся сиротами! Что с ними будет?» Я все время дрожала. Я чувствовала, что он тоже дрожит…
Холодное дуло, пляшущее у виска, ощущение полной беспомощности, невыносимый ужас…
— Я все думала: а что, если эта штука вдруг выстрелит сама собой? Это было бы ужасно несправедливо…
— Все уже позади… — мягко говорил Ивен, но Крис будто не слышала его.
— И я подумала: нет, нет, нет! Я не должна, не могу умереть так глупо! Я сделаю все, чтобы этого не случилось. И я стала дышать глубже и считать про себя, чтобы успокоиться.
Она и сейчас судорожно хватала воздух, бессознательно подражая тому, что делала тогда в супермаркете.
— Было очень трудно унять дрожь, но это было нужно, понимаешь? Он не должен был догадаться, что я его смертельно боюсь…
Волосы у Крис были влажные, от них слегка пахло чем-то свежим, может быть, лимоном или хвоей. Ивен медленно, ласково гладил ее по голове, все крепче прижимая к себе, чтобы согреть и успокоить ее. Но Крис вырвалась и уставилась прямо в его глаза — и в то же время словно бы сквозь него.
— Ты понимаешь?
— Понимаю…
Только теперь до Ивена дошло, что Крис не просто рассказывает о налете — она, очевидно, вообще не говорила о нем с того дня. «Господи, — подумал он, — но ведь в таких случаях обязательно надо обращаться к психоаналитику! Почему ей не помогли?» Значит, она так и носила это в себе, не имея возможности излить свои страхи, — а теперь все это наконец бурно вырвалось наружу. «Слава Богу, — подумал Ивен про себя, — слава Богу, что я оказался рядом».
Он зажал ладони Крис между своими и стал растирать их — пальцы у нее были совсем ледяные.
— Говори, Крис, говори, я слушаю.
Она сглотнула. Она старалась сфокусировать взгляд на Ивене, но он видел, что она вся еще там, среди тех страшных событий.
— Наконец я почувствовала, что могу говорить нормально, и сказала: «Слушай, парень, давай поговорим спокойно». А он щелкнул револьвером — то ли снял с предохранителя, то ли взвел курок, я не знаю, я же никогда этих штук не видела…
— Ну, ну!
— И я поняла, что это настоящая опасность, и сказала: «Слушай, ты можешь мне доверять. Я не тронусь с места, я обещаю. Давай просто поговорим». Он очень громко дышал, прямо пыхтел, и я сказала: «Можно, я повернусь к тебе лицом? Я хочу поговорить с тобой». И я обернулась — медленно, очень медленно. У него были видны только глаза. На нем была маска — знаешь, эта жуткая резиновая штука, какой-то вампир с Халлоуина: черно-зеленая и с кровавыми слезами. Это было так жутко…