Лоррен немного успокоилась, и Мэттью спросил ее, почему она плачет. Когда она рассказала ему, он только покачал головой.
— Ты слишком серьезно относишься к его словам, — заметил он. — Он наверняка не имел в виду и половины того, что сказал. Просто слова — его работа.
— Но он подразумевал именно это, я знаю, это так!
Мэттью пожал плечами:
— В таком случае лучшее, что ты можешь сделать, это выкинуть его из своих мыслей, ведь так?
— Думаю, ты прав. — Лоррен слабо улыбнулась. — Я постараюсь.
Нэнси прогостила у них до Нового года. Она была замечательной гостьей и охотно рассказывала о детстве Алана. Лоррен испытывала одновременно и удовольствие и боль, слушая ее истории. Потом Берил начинала говорить о Лоррен как о маленькой девочке. Алан слушал все это вполуха и равнодушно комментировал, если к нему обращались другие.
В канун праздника Алан ушел из дома часов в десять, сказав, что у него встреча, и он не знает, когда вернется.
— Не до глубокой же ночи? — спросил Мэттью, обнимая Лоррен.
— Возможно, и позже, — ответил Алан и специально задержал взгляд на девушке. — Это будет зависеть от того, насколько я… э-э-э… закручусь.
Лоррен заставила себя никак не реагировать на его слова, только придвинулась к Мэттью. Алан пожелал всем доброй ночи, напоследок бросил насмешливый взгляд на Лоррен и ушел, хлопнув дверью.
Вечером они вместе смотрели телевизионные новогодние программы, а когда пробило двенадцать, провозгласили тосты за здоровье каждого.
Лоррен не слышала, когда вернулся Алан. Она встретила его на лестнице утром, сонного и раздраженного. Он был в халате и направлялся в ванную. Девушка притворилась, что удивлена тем, что видит его дома.
— Да, — язвительно сказал он, — я вернулся все-таки, не остался где-то на всю ночь. Разочарованы? Мое поведение не соответствует моему характеру?
— Разочарована? — Ее тон отвергал любые претензии на какое-либо чувство. — Я? — Она покачала головой. — У меня есть Мэттью, и я полностью довольна. Кто тут разочарован, так это, по-моему, вы. Видимо, Новый год не оправдал ваших надежд.
И она гордо прошла мимо него, с удовлетворением заметив, какую ярость вызвали ее слова.
На следующее утро мать Алана уехала. На прощанье она обняла Лоррен и тепло ее поцеловала.
— Ты обязательно должна приехать и погостить у меня, и как можно скорее, дорогая, — сказала она ей. — Я не хочу, чтобы прошло еще десять лет, прежде чем я вновь тебя увижу. Пусть Алан привезет тебя на школьные каникулы.
Лоррен пообещала, но добавила, что поедет поездом.
— Я не хочу затруднять Алана, — оправдывалась она.