Вместо ответа Ренни подняла брови, на губах возникло слабое подобие улыбки.
— Ну хорошо, я перенервничал. Но, думаю, и вы тоже, хотя здесь в основном моя вина. — Джесси нахмурился, пытаясь разобраться в собственных чувствах. — Мне очень понравился сегодняшний день, во всяком случае, до того момента, как мы сели в машину, и я не хочу, чтобы из-за какого-то недоразумения мы перестали встречаться. — Он коснулся ее щеки.
У нее в глазах мелькнуло нечто вроде сожаления. Так ему показалось.
— Не думаю, что это недоразумение, Джесси. Скорее, напоминание о том, как мы с вами не похожи, и ценности у нас совершенно разные.
— Например?
— Для меня люди значат гораздо больше, чем вещи. Я не уверена, что для вас тоже, — печально сказала она.
Джесси опять разозлился.
— По-моему, я уже говорил вам: не следует осуждать меня за ошибки вашего мужа. Если вы не способны понять, что для меня семья и друзья важнее всего на свете, то, видимо, нам действительно лучше не встречаться. — И, не удержавшись, прибавил: — Если вы так же пилили Робина, то неудивительно, что он старался поменьше бывать дома.
Ренни задохнулась и выскочила из машины, а он сразу пожалел о своих необдуманных словах. Хорошо бы вернуться на несколько мгновений обратно, но слово не воробей. Он смотрел, как Ренни достает ключ, отпирает дверь, скрываясь из виду и из его жизни.
Дни становятся все длиннее, солнце заходит все позже. Бекки уже пора ложиться спать, а на улице еще светло. Ренни смотрела в кухонное окно и думала о своем.
— Почему мистер Дэниельс не зашел к нам, когда приезжал за Бриттани? — вернул ее к действительности голос дочери. — Он сидел в машине и ждал, пока она его увидит.
Бекки сказала это таким огорченным тоном, что Ренни заставила себя улыбнуться и повернулась к дочери.
— Наверное, он просто устал, дорогая.
— Бриттани говорит, что у него с воскресенья болит голова. Мам, ты думаешь, он заболел?
— А почему ты о нем беспокоишься? — спросила Ренни, со страхом ожидая ответа.
— Просто так. Мне было весело с ним. Тебе ведь он тоже нравился, правда? — Глаза Бекки округлились от невинного любопытства.
Ренни больше не удивлялась острой боли, которая пронзала ее всякий раз при воспоминаниях о Джесси.
— Да, мистер Дэниельс мне нравится, — спокойно ответила она.
— И мне тоже. Может, он придет к нам опять, когда у него пройдет голова.
Доев печенье, Бекки убежала к себе, чтобы успеть почитать немного, пока не погасили свет.
Ренни складывала в холодильник остатки ужина, когда резкий телефонный звонок так испугал ее, что она даже выронила свое любимое блюдо. Ей пришлось аккуратно обойти груду осколков, перемешанных со спагетти, чтобы добраться до телефона.