— Пора, — сказал Абдыбай. — Дойдешь до конца улицы. Затем свернешь направо. там она тебя найдет.
— Точнее ориентира не придумаешь, — пробормотал я, но успокоился, когда юноша вышел из машины вместе со мной.
Мы дошли до конца улицы, когда к нам кинулась темная фигурка с узлом в руке. Все так просто. Любовь нетерпелива в оправе инь.
— Могли и без меня обойтись, — пошутил я возле машины, как тут же над головой грохнул встрел.
— Бежим, — крикнул горец и дернул подругу в машину за руку.
— Дайола, — крикнул я и, с шумом за десятерых, кинулся в кукурузу.
Машина завизжала стартером, чихнула пару раз и заглохла. Я присел и на фоне еще чистого неба увидел фигуру с ружьем.
— «Готовились, — подумал я и сорвал огромный кукурузный початок. Сколько их? Как расставили свои силы?»
Трое. Одновременно я «пощупал» их состояние. Не обозленные. Сильно кинув початок в кусты для отвлечения, я тенью возник рядом с рослым парнем.
— Своих не перестреляйте, — сказал я ему на русском языке. Несмотря на неожиданность моего появления, он даже не вздрогнул.
— Это брат Эдика. Я узнал его, — раздался детский голос.
— «Четвертый. Как это я его не обнаружил», — посмотрел я на еле заметную фигурку.
— Эдика мы уважаем, — с акцентом сказал парень. — Поэтому даем пять минут. Через пять минут придет отец и мы будет вас резать.
Машина визжала. Я подошел к ней и рванул с такой силой, что она игриво подпрыгнула и закудахтала.
— Вперед, — сказал я втискиваясь на заднее сидение. Абдыбай сидел на переднем сидении сильно пригнувшись.
— А ты чего прячешься? — пошутил я, как вновь грохнул выстрел прямо по машине, переваливающейся на кочках с боку на бок.
Шофер прижался к рулю и мы, немыслимо для такой дороги, помчались с выключенными фарами. Из-за холма выскочила фигура всадника. Он красиво осадил лошадь. Опустил ружье и одной рукой выстрелил по машине. Смех разбирал меня, но этот серьезный спектакль мне нравился. «Артисты» в машине сжались в комочки. Трещины от дроби расползлись по стеклу.
— На конях было бы лучше, — сказал я, — Будем надеяться, что у него нет гранаты.
Лошадь мчалась рядом. Всадник стал перезаряжать ружье.
— Тормози! — крикнул я Вахе. — Мы так не договаривались. Всадник тоже остановил коня, но я был уже рядом с ним. Ударом по прикладу я выбил ружье и спокойно вернулся к машине. Впереди шоссе ведущее в Талгар. Все молчали и я углубился в размышления.
— «Отсутствие зрения можно компенсировать развитым до меридианного восприятия телом. Однако, либо я не понимаю У-СИН и ЙОГУ, либо мудрейшие не сочли нужным объяснить, что мышцы и сухожилия — это не меридианы, что живот и солнечное сплетение есть у всех, но чакры Сватхистхану и Манипуру предстоит развивать. Это придется растолковывать тем, кто решил стать на путь второго рождения. Всему есть мера. Мера, граница, предел… Но почему так силен догмат органа зрения?» — перед глазами возникали асаны йоги и движения в боевых искусствах. Мне было понятно, что здесь тело является условием, но это не указывалось в описаниях.